непоротое: к деньгам в системе русских ценностей
Применительно к предыдущему признаку угасания цивилизации в Росси вполне подходят в качестве примера деньги. Их и рассмотрим.

При позднем Брежневе западные деньги считались ценностью. Об этом говорил их курс на черном валютном рынке, во много раз превосходивший официальный, об этом же свидетельствует социальный престиж, который имели владевшие долларами, фунтами и марками. М. Веллер, которого многие считают писателем, романтизировал фарцовщиков в "Легендах Невского проспекта". Мореходные училища, после оконачания которых ходили в "загранку", осаждали желающие помять все те же доллары, фунты и марки в руках. Вожделение это было во многом идеалистическое, поскольку купить собственно на Д, Ф и М в СССР ничего открыто и свободно было нельзя. Таким образом Д,Ф и М, а также чухонские марки и прочая, имели ценность нематериальную. Они уже тогда воспринимались, как своего рода "сверхденьги", обладавшие качествами, которых якобы у рубля не было. Конечно эти качества, привлекавшие менял, принадлежали на тот момент миру платоническому, были чистыми идеями. Их копили, потому считали, что рубль не надежен, в то время как курс рубля в позднем СССР держался очень прочно и инфляции до последнего времени не было. Их копили, потому что считали, что на рубль ничего нельзя купить, а на доллары можно купить все. На деле же в магазинах "Березка" были американские сигареты и спиртное, жевательная резинка и еще кое-какие мелочи - вот и все. Чтобы покупать на доллары свободно, их нужно было вывозить загранцу, что само по себе было делом не простым. Самое же главное, что Д, Ф и М имели в понимании молодых людей ценность в будущем. Все ждали перемен, в том числе и таких, при которых Д, Ф и М станут ценностью, а рубль наконец займет свое законное место - будет приравнен к туалетной бумаге. (Тем, кто думает, что я преувиличаю, стоит вспомнить ранние концерты группы "Акуцион", на которых в зал со сцены разматывали рулоны туалетной бумаги под песню "Деньги это бумага".)

Так и вышло. Мечты, если они одолевают многих молодых людей, имеют свойство сбываться, вне зависимости от того, во вред или на пользу мечтателям.

Подчеркнем важный для нас момент: советские деньги перестали являтся идеальной ценностью для молодых людей позднебрежневской закваски, в то время как западные деньги заняли их место. Речь идет именно о мире идеального, о представлениях, которые не мешали слушавшим только что Аукцион идти в магазин на ул. Рубинштейна и там брать "Золотую Осень" или "Агдам" за рубли, которые только что приравневались к бумаге.

Налицо, таким образом, утрата иммунитета к чужому у определенной части общества. Более того, налицо отказ от реальных ценностей в пользу чисто умозрительных. Человек, шедший по Невскому с отфарцованными двадцатью долларами в кармане, ничего на них не мог купить, но чувствовал себя выше обычных советских людей. Скажут, что и раньше в русской истории случались подобные увлечения Западом, особенно среди молодежи. Видимо, нечто подобное имело место с сыном А. Л. Ордина-Нащокина еще при Алексее Михайловиче. Воин (так звали сына Афанасия Лавреньевича) убежал заграницу, невзлюбив все русское и увлекшись рассказыми ляхов о Западе. Но то было, во-первых единичное явление (хотя и характерное тем, что убежал сын высокопставленного вельможи), а во-вторых совершилось оно под влиянием западного воспитания, которое получил Ордин-Нащокин младший. К тому же, Воин вернулся, проскитавшись по Европе лет пять, с 1660-ого по 1665-ый, а последнему советскому поколению "тридцатилетних" возвращаться некуда.

Надо, при этом, оговориться, что речь идет именно об угасании, а не о смерти. Налицо признаки тяжелой болезни, но на то и русское здоровье, чтобы выдержать и такую хворь.