Уважаемый Дмитрий Мстиславович!   Главный пункт нашего расхождения — это представление о цели существования России и русского народа. В чем смысл этого существования? Хоть я и не увидел у вас таковой явно сформулированной цели, но ваше понимание её ясно вполне недвусмысленно.   Понятно, что национальная идея любого народа должна раскрывать смысл и необходимость существования данной нации в бытии мирового сообщества. Если же такого смысла и такой необходимости нет, то нация может преспокойно сойти с исторической сцены. Ушли ведь в небытие уже многие народы и цивилизации. Умирают люди, умирают и народы. Для чего жить народу русскому?

   Владимиру Соловьёву принадлежит ключевая мысль: "Идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности". Вот из чего нужно исходить.   Практическое применение этого положения подразумевает, что мы знаем, что "думает о русских в вечности Бог". Могут спросить: не слишком ли самонадеянно такое мнение о себе? Отвечаю: об этом задумывались многие поколения русских людей и коллективная мысль нашла ответ на этот вопрос. Этому ответу посвящена рекомендованная мной статья, которую вы не захотели прочесть.

   Православие — это главное, что мы, как нация, несём миру. Не только мы, разумеется, но у нас это — главное достояние. Не "ракеты и балет", а Православие. Ракеты в космос может запускать кто угодно — это вопрос средств и политической воли. Пример Китая наглядно это демонстрирует.

   Уже в 15 веке пришло осознание нераздельной сплетённости судеб России и Православия, осознание того, что основную тяжесть ответственности за хранение полноты Истины Христовой, должна взять на себя та земля, которая недаром и получила название Святой Руси. (Название "Святая Русь" обозначает, конечно же, не всеобщую святость русских людей, но сознавание ими идеала святости как высшей ценности, которой призван служить человек и весь народ. Давно замечено, что это уникальное явление в мировой истории, ибо и в голову никому не могла придти идея ни святой Франции, ни, допустим, святого Китая, ни, тем более, святой Америки — а Святая Русь была.)   Нация ощутила себя избранной, и избранность этa выражается не в виде мирового господства, не в наиболее выгодном месте возле сладкого пирога, но как сугубая ответственность за дело Христово.   Служение — тяжелейшее.   В этом и состоит смысл идеи "Москва — Третий Рим", поскольку эта идея не есть продукт национального чванства или имперских амбиций (как можно услышать от лукавых или недалёких противников Православия), но отражение трагического осознания, что конечные судьбы мира скрестились с судьбою России, и не на кого будет переложить ответственность, ибо "четвёртому Риму — не быть".

Продолжение следует