Одесса (впечатления отпускника, продолжение)


Горсад (это практически официальное название). Пол-двенадцатого ночи. Светло от множества фонарей и огней заведений. Множество гуляющих, куча детей, в т.ч. трех-примерно-летних. Играет музыка, воздушные шары, в воздух запускаются светящиеся типа вертолетики. Общее ощущение праздничного счастья. Сидим с Винопивцем и Любчиком в "КлареБаре", пьем, едим, беседуем. Время исчезает. Запах сигар и кофе. Пледы, час назад не вызывавшие интереса, массово накидываются, в основном дамами. Наконец, последний кофе допит, десерт доет, пора идти. Время - начало второго ночи. Идем к выходу на Преображенскую. Все еще светло от множества фонарей и огней заведений. Все еще гуляют люди, так же бегают нарядные дети, в т.ч. трех-примерно-летние. Еще играет музыка, еще парят воздушные шары, в воздух все так же запускаются светящиеся типа вертолетики. Царит то же общее ощущение праздничного счастья, что и два часа назад.

* * *
Город, как известно, в своей центральной исторической части - клетчатый. Однако же пространство между улицами достаточно широкое. Т.е. дело обстоит не так, чтобы спины домов смыкались, а их фасады выходили на улицы (как это имеет место, скажем, в Париже). Пространство, ограниченное улицами, много шире. Спрашиваю у Винопивца - а что внутри? Ведь по размерам - это целый квартал, однако же внутри никаких проездов, переулков и других маломасштабных уличных структур вроде бы нету (лента фасадов - сплошная, об этом ниже). "А внутри - система дворов, - отвечает он, и на вопрос, проходные ли они, говорит так, - где проходные, а где и нет. Это нужно знать, и это знание имеется у горожан, особенно у тех, кто вырос именно тут".

* * *
Парк Шевченко - совершенно отдельное удовольствие. Молодые мамаши катают там коляски, где-то на боковых аллеях идут уроки физкультуры (тощие школьники делают гимнастические упражнения, подчиняясь командам седого пузатого физрука). Изредка попадаются японцы. Проходим мимо здания парковой администрации - прекрасный павильон, этакое зданьице, в стиле ар-нуво. На крыше монументально возлежит строительный рабочий в солнечных очках - гигант на фоне миниатюрных деталей строения. Загорает, пользуясь обеденным временем и солнечным днем.

* * *
Этот город, благосостояние и культура которого формировались в эпоху порто-франко, свободной торговли и золотого стандарта, приспособлен для социализма как балерина для ломовых работ. Социалистическое не смогло сильно проникнуть в его срединную суть, а обвило его страшными блочными окраинами. Я там не был, но судя по телекартинке местного телевидения (кстати, общее число городских телеканалов - около тридцати) это достаточно печальные, а местами - жутковатые места. Не в смысле каких-то преступных ужасов, но уж больно велик контраст.

* * *
Для москвичей, кто любит модерн, сецессион, ар-нуво, а также эклектику и т.п.). Представьте себе Кузнецкий мост или Ильинку. И вот такой город (центр) - весь. Квартал за кварталом, поворот за поворотом. Общее впечатление какой-то невероятной щедрости. Мой внутренний визуал буквально вопил: господибожемой, и это все - мне?!

* * *
По утрам и вечерам в рабочие дни мужское и женское население массово выходит покурить. Они стоят около своих подъездов, говорят по телефонам, общаются друг с другом. На чугунных перилах, на вытертом мраморе ступеней, на тумбах для привязывания лошадей - чашки, чашечки, с ручками и без - c кофе.

* * *
Про чугунные тумбы коновязи. Я помню такие в моих местах (Пятницкая и окрестности). Этот факт, а также обилие брусчатки (Пятницкая была брусчатая, и Большая Ордынка, и Новокузнецкая и много что еще) и общий дух города совершал для меня временной перенос - какие-то неуловимые приметы той Москвы, какой она была в начале 60-х годов.

* * *
Ну и о впадении в детство. Конечно же, я ел мороженое на улице, и конечно же я убедил жену покататься на колесе обозрения. Отпуск же все ж таки.

* * *
Между тем, время, как говорится, берет свое. Идем на море, видим - парни катят тележку (огромный аппарат для мягкого мороженого). Докатили до ступенек. И никак не могут его на ступеньки закатить. Мимо идут люди, мешают им, а они мешают прохожим. Мы было их прошли, спускаясь по ступенькам. Встретившись глазами, пошли дальше. Короче, я развернулся, подошел к ним и стали мы закатывать наверех это дело втроем. Там нужно было двоим снизу поддёрнуть, а один чтобы сверху тащил. Закатили. Парень мне говорит, "Спасибо вам, я хотел попросить помочь, но вижу - неудобно, дядько же седой совсем".