|
|
Пишет Антон Николаев (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} halfaman)@ 2010-10-03 20:37:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Анатолий Ульянов написал отличную заметку
ЭРЕКЦИЯ НА ТРАВЛЮ
По поводу ситуации с художниками О. Мавроматти и А. Тер-Оганьяном
Русский художник – давно уже положительный персонаж графоманской антиутопии. Если, конечно, не говно. Если не Осмоловский там или ещё какой Богдан Мамонов. Одному думается, мол, среди существ достойных бывают придворные акционисты, другому, что художники бывают православные. Но ведь и те, и другие – взаправду оксюморон, что-то вроде «игумена-астронавта» или «автономного вассала». Если такие и бывают в природе, то, скорее, в качестве плохих парней второго плана. Бывают, впрочем, ещё вот какие – вроде ни у царя, ни у попа в рот не брали, стоят себе тихо в легинсах, дизайн там, креатив, молодежь. Невинные. Но я, если честно, вообще-то не могу понять – какая в пизду живопись, какие галереи, что за помешательство заниматься всем этим на фоне кровавой зари? Ладно, речь не об этом. Речь о русских художниках и антиутопиях.
По поводу ситуации с художниками О. Мавроматти и А. Тер-Оганьяном
Русский художник – давно уже положительный персонаж графоманской антиутопии. Если, конечно, не говно. Если не Осмоловский там или ещё какой Богдан Мамонов. Одному думается, мол, среди существ достойных бывают придворные акционисты, другому, что художники бывают православные. Но ведь и те, и другие – взаправду оксюморон, что-то вроде «игумена-астронавта» или «автономного вассала». Если такие и бывают в природе, то, скорее, в качестве плохих парней второго плана. Бывают, впрочем, ещё вот какие – вроде ни у царя, ни у попа в рот не брали, стоят себе тихо в легинсах, дизайн там, креатив, молодежь. Невинные. Но я, если честно, вообще-то не могу понять – какая в пизду живопись, какие галереи, что за помешательство заниматься всем этим на фоне кровавой зари? Ладно, речь не об этом. Речь о русских художниках и антиутопиях.
Любить искусство можно разное. Другой вопрос, какое искусство важно здесь и сейчас. Рембрандт, конечно, заебись, но в государстве, где без двух минут менты жрут детей, Патриарх растапливает газенваген в подвале храма Василия Блаженного, а вождь-гном колит орешки молотом ведьм, - в таком государстве нет других художников, чем те, что рубят иконы, распинают себя на заборе и переворачивают милицейские машины. Все остальные – мультипликационная смегма и ногти. И эта смегма да ногти – настоящая интеллигенция: проходимцы и прихехешники. Гляжу видео, человек, похожий на залупу, говорит: «Ну мы же все взрослые люди…», мол, рубил Авдей Тер-Оганьян иконы – пусть отвечает, знал же в какой стране живет... «Пусть отвечает!» - поверьте, целые армии адвокатов порядка вещей найдут здравый смысл в подобных рассуждениях и действительно ничего у них там под скафандром не щелкнет, мол, что-то тут поди не так.
Вообще, в жизни русского художника неизбежно наступает момент истины – или искусство или Селигер. Осмоловский вот честно выбрал – теперь перед сном пионеры делают ему лечебную нашистскую клизму с молоком, на педикюр с Гинтовтом ходит. Может он и хочет, по ночам в глубине души, по-старинке, слово какое выложить на Красной площади, но сегодня его медиа уже не то – получится разве что гигантская бородавка или вздутая клякса – никакого «хуя» мятежного. Что до тех, которые от клизмы отказались, - ими Мордор испражняется за рубеж. И ВАМ ЭТО НРАВИТСЯ.
Спустя 10 лет случается продолжение банкета – Тер-Оганьяна не ждут в Лувре, Мавроматти скорее встретится с Теслой, чем получит паспорт. И вот эти искренние оба шлют сигнал помощи, пишут письма, по-человечески так верят, что художественная секта их поддержит, а секта эта вроде «да», но затем опять «нет», потому что вроде и хочется быть хорошими, поступить правильно, а с другой стороны – когда ещё Герасима в Лувр сводят? Ну и вообще – надо было, бляди, знать, что делаете и в какой стране живете. На Селигер, бляди, надо было. Теперь берегитесь!
В целом, все ссут, какие-то комментарии неловкие, мнутся все как-то, чушь горой стоит, да и, к слову, ебали мы в рот эту русскую эмиграцию. Потому что мы – стая садистов глаза, в котле варимся, а эти, бежавшие из котла, - мы с радостью затаримся полным ведерком воздушных оправданий, найдем тысячи причин отвернуться в нужный момент. Потому что мы – ТАКИЕ, а у них там заграницей есть Старбакс и малину эту, знаете ли, хуй простишь. Нет-нет - черти ненавидят освободившихся. Ну и кроме того, не без оговорок, вспоминается Метьюрин: «Это совсем особое чувство, от которого нам никогда не удается освободиться, - упоение торжеством над теми, кого страдания поставили ниже нас».
За секунду до конца истории после рекламной паузы мы прилипаем к экрану. Нельзя ведь пропустить долгожданное фиаско смутьянов. Потому что только смерть смутьяна успокоит тех, кто так никогда и не решился бросить вызов порядку вещей и был молча среди остальных… Лишь в смерти смутьян становится «всеми любимой», «легендарной» и даже «культовой» личностью, о которой достойнейшие на Селигере скажут – знал Олежку, мы даже дружили однажды.
http://dadakinder.livejournal.com/164341
Спустя 10 лет случается продолжение банкета – Тер-Оганьяна не ждут в Лувре, Мавроматти скорее встретится с Теслой, чем получит паспорт. И вот эти искренние оба шлют сигнал помощи, пишут письма, по-человечески так верят, что художественная секта их поддержит, а секта эта вроде «да», но затем опять «нет», потому что вроде и хочется быть хорошими, поступить правильно, а с другой стороны – когда ещё Герасима в Лувр сводят? Ну и вообще – надо было, бляди, знать, что делаете и в какой стране живете. На Селигер, бляди, надо было. Теперь берегитесь!
В целом, все ссут, какие-то комментарии неловкие, мнутся все как-то, чушь горой стоит, да и, к слову, ебали мы в рот эту русскую эмиграцию. Потому что мы – стая садистов глаза, в котле варимся, а эти, бежавшие из котла, - мы с радостью затаримся полным ведерком воздушных оправданий, найдем тысячи причин отвернуться в нужный момент. Потому что мы – ТАКИЕ, а у них там заграницей есть Старбакс и малину эту, знаете ли, хуй простишь. Нет-нет - черти ненавидят освободившихся. Ну и кроме того, не без оговорок, вспоминается Метьюрин: «Это совсем особое чувство, от которого нам никогда не удается освободиться, - упоение торжеством над теми, кого страдания поставили ниже нас».
За секунду до конца истории после рекламной паузы мы прилипаем к экрану. Нельзя ведь пропустить долгожданное фиаско смутьянов. Потому что только смерть смутьяна успокоит тех, кто так никогда и не решился бросить вызов порядку вещей и был молча среди остальных… Лишь в смерти смутьян становится «всеми любимой», «легендарной» и даже «культовой» личностью, о которой достойнейшие на Селигере скажут – знал Олежку, мы даже дружили однажды.
http://dadakinder.livejournal.com/164341
