harllatham: К вопросу о материализме и вампирокритицизме

(Добавить комментарий)

	harllatham 2020-10-05 01:38 (ссылка)
	в контексте, кстати, сопоставления музея и мусора (свалки) вспоминается "Посетитель музея" Лопушанского (Ответить)

harllatham
2020-10-05 22:31 (ссылка)

Хотя тема «развоплощенной души» потеряла актуальность, все еще есть возможность и даже необходимость говорить о лишенном души теле, кадавре, трупе. Пусть душа перестает существовать после смерти тела, но тело во всяком случае продолжает существовать после смерти души. И с этой точки зрения действительно есть все основания говорить о загробной жизни – ведь труп отличается чрезвычайной активностью, после смерти он целиком сосредоточен на выполнении одной задачи: разложение, гниение, тление. Потенциально этот процесс разложения бесконечен – нельзя сказать, когда именно завершается тление, коль скоро останки тела могут быть идентифицированы на протяжении сколь угодно долгого времени. Но даже в тех случаях, когда останки невозможно более идентифицировать, это вовсе не означает, что тело полностью исчезло; речь идет лишь о том, что составляющиe его элементы: молекулы, атомы и так далее – подверглись столь сильной дисперсии в окружающем пространстве, что тело практически слилось с мировой целостностью, или, если угодно, окончательно превратилось в «тело без органов» (Делез). И вот это материальное – не духовное! – слияние с космическим целым открывает новую перспективу и возможность возникновения новой метанойи. Бессмертие души сменяется новым, иным типом бессмертия: бессмертием материальной сверхжизни тела, бессмертием тела как трупа, которое может быть спрогнозировано при жизни (подобно тому, как в прошлом можно было предвидеть вечную жизнь души). Как кажется, в этом случае есть основания говорить о гетерометанойе, которая представляет собой предвосхищение судьбы – не души, но тела после смерти. Есть даже основания утверждать, что представление о бессмертии тела восходит к еще более древним временам, чем вера в бессмертие души. Древнеегипетские ритуалы, относящиеся к мумификации тела, свидетельствуют именно об этом.

(Ответить)

harllatham
2020-10-05 22:53 (ссылка)

Следует отметить, что философия уже давно – напрямую или в косвенной форме – занимается исследованиями метафизики трупа. Как иначе понять все движение декаданса, развившегося в XIX веке? Вальтер Беньямин в книге «Происхождение немецкой барочной драмы» определяет аллегорию как стилистическую фигуру, призванную символизировать физическое угасание как таковое. Именно в этом отношении, с точки зрения Беньямина, аллегория отличается от символа: если символ нацелен на передачу эффекта живого присутствия, то аллегория – на передачу процесса исхождения души из тела. Если угодно, деконструкцию – в том виде, в каком это понятие было разработано Жаком Деррида – можно представить себе как разновидность гетерометанойи (посмертное разложение, которое всегда начинается еще при жизни). Деконструкция предстает как длящийся бесконечно и не имеющий ни начала, ни конца распад тела. «Мусульманин» – каким его живописует Джорджо Агамбен в своей книге Homo Sacer, то есть человек, обратившийся в живой труп в условиях концентрационного лагеря, – трактуется Агамбеном как воплощение «чистой жизни». В данном случае вектором истинной, сокровенной жизни – в противовес «добропорядочному» конвенциональному существованию одушевленных тел – провозглашается живой труп.

(Ответить) (Ветвь дискуссии)

	harllatham 2020-10-05 22:56 (ссылка)
	/Тут можно было бы вспомнить героев произведений Андрея Платонова/ (Ответить) (Уровень выше)

harllatham
2020-10-05 23:21 (ссылка)

Однако в рамках нашей культуры подлинным воплощением физического бессмертия становятся разнообразные архивы, и прежде всего художественные музеи. Произведения искусства суть трупы вещей. В художественных музеях осуществляется консервация вещей после их кончины, то есть после того, как они утратили свою функцию и были удалены из контекста жизни. Образ существования произведений искусства, находящихся в музее, – это загробная жизнь, вампирическое существование. Kак и вампира, произведение искусства следует оберегать от солнечного света. Следовательно, художественные музеи в наиболее ясной форме иллюстрируют те сложности, с которыми приходится столкнуться всякому, кто стремится обрести гетерометанойю. Главная цель разнообразных форм европейского авангарда заключалась и заключается в демонстрации материального, чисто плотского, трупного аспекта вещей. Именно поэтому музеи извлекают вещи из бытовой среды и лишают их привычных функций – функций, заставляющих забыть о чисто материальном, трупном характере вещей. Их помещают в искусственный музейный контекст – кладбищенский контекст

(Ответить)

harllatham
2020-10-05 23:48 (ссылка)

Гитлер также воплощает собой интересный пример правителя-художника. Действительно, Гитлер неоднократно повторял, что хочет построить рейх, который существовал бы вечно. Заявляя подобное, он имел в виду не столько образ живого рейха, сколько те руины, которые останутся после его крушения. В качестве примера отстроенных на века сооружений Гитлер упоминает (и это весьма симптоматично) разрушенные памятники культуры майя в Центральной Америке, которые продолжают завораживать современного наблюдателя (хотя долгое время никто не знал об их существовании, поскольку они были погребены под землей или в тропических джунглях). Между тем Гитлер неоднократно повторял, что не верит ни в какие теории, ни в какие рассуждения, ни в какие культурные традиции – в общем, не верит в интеллектуальное начало, которое могло бы как-то направить развитие искусства. Для Гитлера произведение искусства сводится исключительно к его телесности, имеющей свой источник в телe художника и входящей в соприкосновение с телом созерцателя. Вот почему произведение искусства может претендовать для Гитлера на непреходящую ценность лишь при условии надлежащей телесной организации, то есть расы. Действительно, произведение искусства должно принадлежать к той же расе, что и наблюдатель (даже если речь идет при этом просто о человеческой «расе» как таковой). Так что Гитлер в конечном счете выводил свои претензии на власть из определенной разновидности гетеротопической метанойи: из представления о физическом бессмертии (которое он и именовал расой).

(Ответить)

harllatham
2020-10-06 00:00 (ссылка)

Составленные Богдановым доклады Института переливания крови могут напомнить современному читателю роман Брэма Стокера «Дракула» – к примеру, тот пассаж, в котором Богданов описывает эксперимент, заключавшийся во взаимном переливании крови «молодой студентки» и «немолодого писателя». При этом, как уверяет Богданов, обоим эта операция в равной степени пошла на пользу. Данная аналогия отнюдь не случайна. Описанное Стокером общество вампиров – то есть бессмертных тел – как раз и представляет собой яркий образец общества тотальной биовласти. Между тем в романе Стокера – кстати, он был написан в 1897 году, то есть примерно в тот период, когда оформлялся фёдоровский проект «общего дела», – воцарение тотальной биовласти представлено не как утопия, но как антиутопия. Поэтому смертные персонажи романа неутомимо отстаивают свое право на естественную смерть С той поры ожесточенная борьба с обществом вампиров, воплощающим в жизнь и гарантирующим принцип физического бессмертия, развивается в западной массовой культуре по нарастающей – при том, что вампирическое начало наделено здесь плохо скрываемой притягательностью. Конечно, отвращение к индивидуальному физическому бессмертию – явление отнюдь не новое, истории о Фаусте, Франкенштейне и Големе ясно свидетельствуют об этом. Между тем описываемые в современной литературе и кинематографе вампиры вовсе не одиноки, они составляют сообщество, объединяющее общины и поколения. В сущности, речь идет о коммунистическом сообществе бессмертных тел, близком к тому, о котором мечтали Федоров и Богданов. И это как достаточно веская причина для сопротивления такому сообществу, так и источник серьезного искушения присоединиться к нему. Чтобы разобраться в особенностях современного радикально-биополитического мышления, завороженного идеей физического бессмертия, надлежит, как мне кажется, одновременно читать сочинения Федорова, Богданова и Брэма Стокера.

(Ответить)