Последняя забота умирающего Христа была о Матери…

Павел, мысли свои выражавший туманно высказался так о материнстве: «спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием».

Понятно, что не фактом рождения, а тем что свою душу каждая мать за детей своих  отдать готова. Вытерпеть, вынести все скорби, связанные не с рождением даже, но с заботой о ребенке - ежедневной… -Об этом Павел сказал.

В традиции «православной», жирно сдобренной монашьими ересьями, повелось говорить о материнском инстинкте с юморком и слегка уничижительно. Что, мол, эгоистичная это любовь, не то что наша, монашья, духовно-небесная.

Много раз такую фигню слышал. Что, мол, настоящая мать-христианка не должна «гордиться» своим ребенком и «считать его лучше других». Ну вот так словами- словушками и заминается все живое. Любая мать просто не может не считать своего ребенка ближе всех, и, тем самым, выделять его из всех. Это при том, что женщины вообще и с чужими детьми нянчутся тем же самым инстинктом. И с самоотдачей и заботой не меньшей порой.

Молчали бы крокодилы о любви своей небесной к чадам наколлекционированным. Ведь не вскакивают же посреди ночи на каждый шорох своих «духовных чад».  У самых матёрых, у тех кого вся «русь в чадах» - у тех часы приема…  Да и у тех кто помельче обычная просьба «зазря не беспокоить батюшку».

Так вот – материнский крест и есть образец заботы и любви к ближним: «сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья». Каждый несением своего креста – забот и жизни своей о ближнем спасается. Это не обязательно дети. Чаще – наоборот. И вот это – самое тяжелое и есть. То что всегда с нами. Свой крест. Мужчины, рассуждающие о крестах и подвигах – присмотрелись бы к своим половинам. Может разглядели бы христианство без наворотов. Как оно есть.