Самостоятельная хозяйственная жизнь социума (3)
Когда непрофессионал начинает знакомиться со специальной литературой по какому-либо предмету, он почти всегда испытывает изумленно-негативную реакцию. Выясняется, что даже то, что он из общего образования полагал вопросом решенным, есть лишь одна из гипотез, и не всегда - самая признанная. Огромное количество текстов посвящено вопросам чрезвычайно - с точки зрения непрофессионала - второстепенным. Первичных работ, где обсуждались бы действительно важные вопросы, почти нет, но огромен вал справочной и вспомогательной литературы, отлавливающей ошибки, недопонимания и неверно понимаемые приоритеты. Еще один источник вечного недовольства непрофессионалов состоянием науки: какой бы интересный вопрос ни удалось нащупать, всегда оказывается, что непосредственно по этому вопросу сделано чрезвычайно мало, а вокруг залегают толщи скучнейших работ, которых делать вообще не стоило.

- Вот странность! - заметил Портос, медленно поднимая голову и глядя на своих друзей. - Оказывается, я знаю английский язык. Я понимаю все, что вы говорите.
- Это потому, мой дорогой, что мы говорим по-испански, - сказал ему Атос со своим обычным хладнокровием.
А. Дюма

Прежде всего, конечно, захотелось понять в экономике «самое основное» - как, по мнению либертарианцев, устроено общество, в чем основные их предложения по его переустройству, кто является их злонамеренными противниками; какие понятия обществоведения он считает первичными, основными, неопределяемыми; какие аксиомы принимает либерализм и как из них выстраивает более отдаленные следствия. Конечно же, в литературе нашлось и это.

Существуют аксиомы либертарианства, следствия из них для экономики, выводы для политической борьбы, программы либертарианских и либеральных партий во многих странах мира, проекты соответствующего правового переустройства общества и много чего еще.

Однако при чтении этих программ, аксиом, основоположений и лейтмотивов становится очевидным, что либертарианство не является формирующим идейным течением социально-политической жизни современности. Напротив, оказывается, что и в правовой, и в экономической сфере либертарианцы находятся в оппозиции к иному господствующему воззрению, что либертарианцы в некотором отношении представляют собой крайнюю секту, специальное течение мысли, которое с крайним неодобрением относится к своему маргинальному положению и достаточно злорадно ожидает, когда же неправильно устроенный мир начнет рушиться, - и кинется тогда за защитой и подмогой к ждущему своего часа последовательному либертарианству.

Разумеется, это очень общее описание положения дел; история не настолько проста, чтобы уместиться в абзац без искажений. Первым рождением либертарианской мысли можно считать старые идеи физиократов; было второе рождение в 20-30-х гг. ХХ в. в трудах австрийской школы, в книгах Людвига фон Мизеса, было новое забвение и новое открытие этих идей в 1970-80-х гг., в особенности в связи с Нобелевской премией, которой был удостоен ученик Мизеса - Фридрих фон Хайек. Было «полиберение» многих мощных политических деятелей, скажем, Рейгана и Тэтчер. В начале 1990-х либертарианские идеи стали чрезвычайно популярны в России. Это было - и это прошло. За волнами мод и всплесками пристрастий фактом остается то, что мир в целом устроен не так, как диктует теория либертарианства.