Будьте реалистами — требуйте невозможного
В комьюнити lgbt_grani@lj опубликовано очень интересное объёмное исследование современной ситуации в российском ЛГБТ-движении. Мне очень понравилась эта серия статей тем, что автор пытается систематизировать и оценить в целом развитие ЛГБТ-движения, — такое осмысление необходимо для дальнейшего движения вперёд. Почитайте обязательно.

«Подростковый синдром ЛГБТ-движения - 1»
«Подростковый синдром ЛГБТ-движения - 2»
«Подростковый синдром ЛГБТ-движения - 3»

Мои первые замечания к изложенному в статье касаются главы «2. Максимализм». В этой главе автор говорит об «экстремистских» тенденциях части ЛГБТ-движения и приравнивает их к «обломовщине», аргументируя это тем, что при постановке нереальных задач («Гей-права без компромиссов»), движение к цели прекращается, поскольку цели являются недостижимыми.

Я с этими рассуждениями не согласен

1. Во-первых, чисто терминологическое. В главе упоминаются ЛГБТ-«экстремисты» — вы уверены, что имели ввиду именно экстремистов, а не, к примеру, радикалов?

В моём понимании (и я врядли ошибаюсь) экстремист — человек, добивающийся поставленной цели незаконными, недостойными, общественно опасными методами: устраивает теракты, захватывает заложников и использует их для шантажа, призывает к погромам и участвует в них и т.п.

Признаться, я никогда не слышал, что подобные экстремистские группы существуют в российском ЛГБТ-движении.
===================

2. Если же речь идёт просто о радикально, бескомпромиссно настроенных активистах, у меня также возникают вопросы к изложенному в статье.

Почему-то в статье критикуется сам факт того, что кто-то смеет требовать полный пакет гей-прав. Это объявляется «маниловщиной» и приравнивается к «обломовщине», будто бы подобные люди ничего на самом деле не делают, никакой пользы не приносят, да и не хотят приносить.

Я с этим совершенно не могу согласиться.
Еще со времён диссидентского и правозащитного движения в СССР в среде активистов этого движения общепринятым считался подход: «Будьте реалистами. Требуйте невозможного.» Активисты-правозащитники требовали бескомпромиссного соблюдения советскими властями прав человека — что можно было также назвать «маниловщиной», ведь всем была очевидна сущность режима КГБ-КПСС.

Между тем именно публичная, жесткая и внятная артикуляция тех целей и требований, которые ты стремишься достичь, и задаёт импульс для их достижения.

Если ты даже не решаешься вслух заявить о том, чего ты хочешь добиться, если ты по каждому вопросу готов кланяться, прогибаться и «подстраиваться» — то становится сомнительным, сможешь ли ты вообще чего-то добиться.

Если же ты внятно и публично заявляешь о своих законных требованиях и демонстрируешь власти и обществу свою решимость добиваться реализации своих прав невзирая ни на что, то уже самим фактом такого поведения ты взламываешь барьеры молчания и страха, выводишь дискуссию о волнующих тебя проблемах в легальное поле, подаёшь пример, заряжаешь надеждой и побуждаешь к действию тех, кто до этого момента пребывал в страхе и нерешительности.

Возьмём для примера Юрия Орлова (основателя МХГ) или Андрея Сахарова в России или Харви Милка в США — примеры бескомпромиссных борцов за гражданские права. Все они «требовали невозможного» и именно этим — своей, якобы, «маниловщиной» — они невозможное превращали в реальность.