Путешествие в Сеул - 6
Окончание! А то поднадоело уже, на самом деле.

На территории дворца, про который говорилось в
предыдущем сообщении, расположен этнографический музей.
В музей мы, конечно, не ходили, времени было очень мало.
Афиша объявляла о выставке Life cycle of the Korean -
кажется, обычно так пишут про крыс и лягушек.
Зато возле музея мы обнаружили целую кучу гениальных
скульптур. Например:



Такие персонажи попадаются на острове Jeju, знаменитом
еще своими ныряльщицами (ныряльщицы добывают еду -
сельское хозяйство там не очень, т.к. сплошная
скала, насколько я поняла из текста, выловленного
в самолетном журнале). Называется "каменный дедушка".

А вот целая куча:



Это чтобы охранять от злых духов и еще для чего-то.
К тому же считается, что если на голову такого
идолища сядет птичка, то это к счастью (странно вообще-то -
птички вроде бы на все, что угодно, садятся)

Бывают и каменные от злых духов:



Хорошие.

Потом мы какое-то время бродили в небоскребном районе;
в нем расположена, между прочим, сеульская мэрия, которая
на фоне всего этого стеклянного великолепия выглядит
мрачнее некуда - небольшое темно-серое здание без всяких украшений
и т.п.; видимо, давно построена. Что там было до небоскребов -
не знаю; но, кажется, хорошего было мало. А небоскребы растут,
как на дрожжах, даже не создавая особенного бардака - такой
естественный процесс.



Какой-то дворец, впрочем, нашелся и там - но уже сильно
европеизированный, с постройками "в европейском стиле";
одна из них выглядела ровно так, как в местных парках
выглядят сооружения в стиле восточном. Обнаружили там
памятник великому монарху Сейонгу (или Седжонгу - Sejong),
который изобрел корейский алфавит, кучу всяких приспособлений
типа водяных часов и печатного станка, а также "улучшил
корейскую музыку", что бы это ни означало. Вот Сейонг:



А вот его водяные часы:



Какой-то пацаненок влез в кадр и позирует - получилось
грустновато:



А потом мы долго взбирались на какой-то холм, чтобы посмотреть
на Сеул сверху. Сеул же оказался в тумане:



На холме том есть телебашня, она служила нам ориентиром
все это время, и за это я ее очень полюбила; так что ею
и закончу повествование. Можно было бы написать и
еще; но, наверное, как-нибудь в другой раз.