Миша Вербицкий ругает патриотизм. Это вообще становится модно - как раньше стало модно ругать коммунизм, потом демократию.

На мой взгляд в патриотизме (равно как и в коммунизме, демократии, либерализме etc) ничего плохого нет - наоборот есть довольно много хорошего. Дело в другом - как только возникает слово для обозначения вещи, на это слово начинает кучами липнуть говно. После чего оказывается, что не то, что говорить об "xxxxизме" в положительном смысле и не вляпаться в говно практически невозможно. Измазанной в говне вещью становится даже пользоваться невозможно, так чтобы самому не влипнуть.

Попытки измазанную вещь выкинуть ведут только к тому, что оказываешься в говне (см. рассуждения Миши "за микадо" или Кормильцевские "за русских"). Врочем - чего тут удивительного. Говно оно на то и есть говно, что мажется.

Эффект от называния тут тот же самый, что и от прочих "брэндов". Превращение вещи в брэнд обычно довольно быстро ведет к ее оговнению. Попытки же создать вещь при помощи брэндостроения ничего кроме говна произвести не могут. Тоже самое с "идентификациями" и прочей рекламируемой лабудой. Всякие "принципы", "ценности" и "идентификации" imho для того и придуманы, чтобы можно было впаривать брэнды - "русскость", "демократию", "права человека" etc вместо настоящих вещей.

В том что, из "прав человека" дедуцируется необходимость сажать за экстремизм, а из "свободы слова" - необходимость гусинского НТВ и голых жоп - совершенно закономерно.

PS: Вокруг появились новые люди — они приходили вскоре после открытия и толклись в узком пространстве предбанника до самого вечера. Они продавали и покупали всякую мелочь, но Вера смутно чувствовала, что дело совсем в другом — дело было в той магической операции, которая происходила с попадавшими к ним предметами. Внешне это выглядело торговлей, но Вере очень трудно было перестать видеть самую явную для нее на свете вещь — как пришибленный советский люд толпился вокруг, робко пытаясь купить кусочек говна подешевле.

Вера стала присматриваться к новым людям. Сначала стали заметны странности с их одеждой: некоторые вещи, надетые на них, упорно выдавали себя за говно, или, наоборот, размазанное по ним говно упорно выдавало себя за некоторые вещи. Лица многих из них были вымазаны говном в форме черных очков, говно покрывало их плечи в виде кожаных курток и джинсами облегало ноги. Все они были вымазаны говном в разной степени, трое или четверо были покрыты им полностью, с ног до головы, а один — в несколько слоев, к нему народ подходил с наибольшим почтением.