Психологическая защита же. Это раньше шумели,
когда была победа демократии над темными силами
тоталитаризма. И еще раньше -- когда была
мощная диссидентская среда, с высоким моральным
престижем. Престиж как-то очень рассосался,
когда диссидентская среда поднялась в масс медиа
на волне демократии. А теперь, видимо, будет
раскручиваться спираль молчания.

Я рассказывала сто раз: мой русский дед, Николай
Павлович, был полковником КГБ. В войну служил
в войсках связи, после войны их всех вербовали,
ну а он был из крестьян, патриотический человек,
об интеллигентских предрассудках ничего не слыхал.
Пошел спокойно служить отечеству.

Он потом очень был против, когда мама поступала
в Новосибирскую Консерваторию. Говорил -- богема,
интеллигенты, самая гнилая среда. А у них была
такая должность, на которую заступали по жребию,
никто не хотел: жалобы от граждан курировать.
И вот он год отсидел в этом кресле в свою очередь.
Там он узнал, что богема, интеллигенты, все время
стучат друг на друга. Вроде было ясно, что мощь
государства от этого не пострадает, ну жалобы эти
новосибирская контора тихонечко клала под сукно.
А настучавшие граждане возмущались, начинали
в Москву писать, что их бдительные сигналы
оставлены без внимания. И закон был: если есть
в архивах жалоба А на Б, есть и жалоба Б на А,
симметричного содержания.