О священной борьбе с педофилией
Считайте этот постинг проявление паранойи. Ну может у меня случиться приступ, ага?

* * *

Всегда есть вещи, с которыми общество организованно борется – более или менее успешно.

Однако в этом деле есть свои тонкости и градации. Есть вещи, за которые могут «руки не подать», а есть – за которые увольняют, а ещё - за которые в тюрьму сажают.

Вот на эти градации посмотреть бывает очень интересно.

Есть дела, которые принято осуждать публично, но за которые не наказывают, даже не «презирают». В России, например, практически не осуждается пьющий мужчина и делающая аборты женщина. Все знают, что пить и вытравливать плод – плохо, но людей, которые это делают, не считают плохими – так, жертвы обстоятельств. «Вот как жизнь-то человека поломала», типа. На это есть свои резоны, довольно грустные – сейчас мы их разбирать не будем, да и заниматься морализаторством тоже. Просто зафиксируем факт.

Есть вещи, за которые презирают, но официально не карают. Например, в России презирают мелких наушников, «стукачей», «доносителей по начальству». Но при этом стукачество поощряется определённой частью общества, которая думает, что от этого выигрывает. Так что оно всё равно цветёт и пахнет.

Напротив, есть вещи, с которыми борется государство, но не общество. В советское время государство боролось с «несунами», а общество считало, что утащить с завода гвоздь – чуть не святое дело (и опять же – имея на то резоны, и опять не будем уточнять, какие).

Есть вещи, с которыми борются более или менее всерьёз, причём общество и государство в этом солидарны. В нормальном государстве они перечислены в уголовном кодексе. Чтобы с ними воевать, существует полиция, суды и прочие неприятно выглядящие общественные институты. Общество их в этой борьбе поддерживает. Причём именно в формате «законного разбирательства». С соблюдением юридических норм и техники безопасности.

Есть также вещи, за которые карают без суда и следствия, быстро и очень жестоко. В основном те, которые затрагивают нечто очень важное для государства и элит. Тут по мелкому подозрению – на два метра под землю гоп. В крайнем случае – срока огромные.

А есть особенные вещи, с которыми воюют очень серьёзно и одновременно - очень демонстративно. То есть не просто по мелкому подозрению на два метра гоп (или срока огромные) – а демонстративно. С помпой. С явным и опять же демонстративным нарушением некоторых норм и правил, вплоть до презумпции невиновности. Картинная такая борьба, былинная.

Как правило, такие великие войны ведутся по одной причине. А именно – для поддержания какой-нибудь НЕГЛАСНОЙ СТАТУСНОЙ ПРИВИЛЕГИИ. Из таких, которые СПЛАЧИВАЮТ И ОБЪЕДИНЯЮТ носителей статуса.

Ну например. Одной из традиционных забав всяких тоталитарных режимов является борьбы с роскошью. Чтобы все ходили в синеньком – или там в зелёненьком. Вождь на людях тоже появляется в синеньком или зелёненьком, и соратники тоже. Зато в загородных имениях они облачаются в роскошные одеяния, хвалятся модным тряпками, тайно выписываемыми из Парижа, и вообще роскошествуют.Всё – тишком, молчком, и под бдительным оком понятно кого.

Другой такой характерной темой является борьба за нравственность. Примеров приводить не буду, но есть верная примета – если народу всячески запрещают любить друг друга физически, вылавливают и казнят прелюбодеев, воюют с извращенцами и так далее – значит, на самом верху царит промискуитет, высокие господа в гривуазных позах овладевают девушками, юношами, старицами и собачками, а из Парижа тайно выписываются резные мужские уды из слоновой кости, красные трусики с прорезями и шпанская мушка.

Вот поэтому-то меня очень смущает священная война с педофилией, с некоторых пор популярная на Западе. Цели-то у неё замечательные, кто бы спорил. Но пафос и явная неадекватность – настораживают. Потому как уж очень эта борьба ведётся с большим шумом, и с явными же передержками.

Я бы понимал, если бы этих самых любителей детишек тихо и неприметно коцали бы. Но так, чтобы все знали: хошь кого трахай, а детей не трожь, иначе яйца до полицейского участка не донесёшь. Ан нет - очень много шума и ещё больше пыли.

Если чё, я не конспиролог, ничего не утверждаю, и вообще. Просто – ну нехорошие тут вырисовываются аналогии. Ведь если так подумать – а что сейчас, в наше время, может быть этой самой статусной привилегией элиты, причём привилегией тайной?

Но ежели всё-таки оно так и есть, то это скверно. Нашли чем тешиться, ироды. Лучше бы запретили, ну я не знаю, лягушек есть. И развели бы себе тайные пруды с квакшами.

)(