| К понятию личности |
[11 Feb 2004|02:02pm] |
"Личность это чудо" - токовала, помнится, какая-то баба по телевизору в те времена, когда я его ещё смотрел. "Личное начало заключает в себе отличие от всеобщего" - это уже из какой-то старой книжки. В общем-то, все прочие определения колеблются между этими двумя - возвышенным отказом от определения ("чудо" - оно и есть чудо) и констатацией того, что "личность отлична" от чего-то, что личностью не является. Иногда к этому каким-то боком пристёгивается христианство, которое, оказывается, есть "религия личного начала", или буржуазность, которая, оказывается, "создала независимую, автономную личность, которая" (дальше хвалебные эпитеты).
Пропуская подробное рассмотрение, предложу очень простую дефиницию. Личность - это не столько чудо, сколько ЧУДАЧЕСТВО. Но - чудачество, воспринимаемое положительно, а то и с восторгом.
Что имеется в виду. "Личность" действительно "отлична". Отличаться она может только от других людей, это понятно. Отличие это должно быть поведенческим: телесные отличия воспринимаются иначе. (Хотя связь есть: мы склонны подозревать "интересную личность" за носителем "оригинальной внешности", особенно если она не слишком отвратна.)
Поведенческие отличия могут варьироваться от едва заметных до бьющих в глаза. Бьёт в глаза прежде всего нарушение значимых норм - например, безумие или преступление. Не случайно, что в эпоху, когда европейская личность только создавалась, темы "безумца" и "преступника" оказались столь значимы.) Однако, безумец или преступник, хотя и могут служить метафорами "личности", ею всё-таки не являются. Это всего лишь нарушители норм, к тому же опасные. Личность - это очень важно! - социально безопасна. Личность нарушает нормы, но таким способом, чтобы серьёзного вреда (в том числе вреда для самих этих норм) от этого не проистекло.
Что мы имеем на выходе? ЧУДАКА. То есть человека, чьё поведение и образ жизни хоть и выходит за рамки нормального, но эти самые рамки никоим образом не сокрушает, не оскорбляет и даже не задевает. Ну, допустим, человек вегетарианствует, но при этом ест селёдку, потому что по каким-то своим причинам считает её растением. Оригинально? Да. Нарушение норм? Несомненно. Но кому от этого хуже? Да никому. Даже идеалам вегетарианства: чудак не столько их оскорбляет, сколько привлекает к ним внимание.
Особенно ценится чудак, который не нарушает нормы, а исполняет их - но нетривиальным образом.
Как честертоновский герой из "Охотничьих рассказов" - с капустой на голове. "Я пообещал съесть свою шляпу, но не мог же я есть фетр; поэтому я сделал шляпу из капусты". Отсюда же и возникающее у некоторых ощущение, что "в идеале личности есть что-то еврейское" - поскольку "талмудизм" очень поощряет это направление ума - "исполнение норм так, чтобы их нарушить". Но сходство это мнимое: личность сама изобретает свои стратегии, в личности ценится стиль, почерк.
Можно, пожалуй, определить "личность" (она же "чудачество") как мнимого преступника[*]. или ненастоящего сумасшедшего. То есть человека, который демонстрирует (не будем говорить "разыгрывает") "странность", но - "ни для кого не погибельную и не пагубную".
Последнее, если кто помнит - цитата из Аристотеля, из определения смешного: "ошибка и безобразие, никому не причиняющее страдания и ни для кого не пагубное". И в самом деле, в "личности" всегда есть что-то забавное, даже когда она трагична. Личность, не учитывающая этого факта, не может эффективно разыгрывать свою игру[1].
Для того, чтобы личность существовала, необходимо, чтобы общество отличало "личность" (то есть чудака) от преступника и сумасшедшего. Как только эта дифференциация начинает проводиться, "личность" имеет шансы на появление.
Разумеется, бывают и "экстремальные образчики личного начала". "Дон-Кихот", например, потому и стал культовой книгой, что главный герой получился "личностью за пределами разума", или "безумной личностью".
Теперь посмотрим на те культуры, где "личное начало" особо значимо. Например, на английскую. Что мы там наблюдаем? Пра-авильно: любовно выписанный образ чудаковатого джентльмена. Который может, скажем, "собаку съесть на пари" - но вилочкой и ножичком, с невозмутимым выражением лица. "Чудаки"[2].
Сравним это с "русской личностью". Начать с того, что она существует - поелику существуют "русские чудаки". Это "типаж", узнаваемый и признаваемый социально. Причём существовала не только "русская", но и "русская советская" личность. Тот же Шукшин, например, писал именно об этом - о "русских советских чудаках". Разумеется, это были личности. Очень далёкие от образа "чудаковатого джентльмена", но всё-таки личности[3].
"Негритянской личности" нет. Потому что нет социальной роли "чудаковатого негра". Именно негра, но чтобы чудаковатого. Странноватого, но симпатичного, или хотя бы приемлемого. Негр или типичен, или ненормален. "В чём вся проблема".
А вот, скажем, "японская личность" существует. Однако, обычно живёт за пределами родной Японии.
[*] Довесок. Однако, западная культура постоянно возвращение к теме "личности как преступления". Например, Ганнибал Лектор - безусловно, Личность С Большой Буквы, в отличие от его жертв.
[1] Это не значит, что к себе следует "относиться с иронией". Хуюшки. Относиться с иронией к себе вообще не следует, это верх глупости и легкомыслия. Но необходимо учитывать тот факт, что "ты в чём-то смешон", рефлексировать это. Трагедия многих "могучих личностей" состояла в том, что они никак не могли это принять, переварить, поскольку это кажется им "унизительным" (что на самом деле не так). Тот же Гоголь, например, никак не хотел замечать собственной смехотворности - что, в конечном итоге, привело к "не лучшим последствиям".
[2] Интересно, однако, что чудачество это служит хорошей ширмой для настоящего нарушения норм. Механизм описан всё тем же Честертоном:
Когда Сайм и его проводник подошли к дверям отеля, им повстречался слуга.
- Джентльмены там, наверху, сэр, - сообщил он, широко улыбаясь. - И болтают, и смеются, и чего только не скажут! Так и говорят, что бросят бомбу в короля.
Примерно тем же тоном, шутливо, джентльмены "много чего обсуждают". В том числе и очень неполиткорректные вещи. "Культура такая", да.
[3] Хотя и у Шукшина видно, что личность, пусть и советская, не очень совместима с советской властью. Иногда это прорывается совсем откровенно:
Старик в бога тоже не верит.
- Делать нечего - и начинают заполошничать, кликуши, - говорит он про верующих. - Робить надо, вот и благодать настанет.
Но работать - это значит только для себя, на своей пашне, на своем огороде. Как раньше. В колхозе он давно не работает, хотя старики в его годы еще колупаются помаленьку - кто на пасеке, кто объездным на полях, кто в сторожах.
- У тебя какой-то кулацкий уклон, дед, - сказал однажды Юрка в сердцах.
Старик долго молчал на это. Потом сказал непонятно:
- Ставай, пролятый заклеменный!.. - И высморкался смачно сперва из одной ноздри, потом из другой. Вытер нос подолом рубахи и заключил: - Ты ба, наверно, комиссаром у их был. Тогда молодые были комиссарами.
Юрке это польстило.
- Не пролятый, а - проклятьем, - поправил он.
- Насчет уклона-то... смотри не вякни где. А то придут, огород урежут. У меня там сотки четыре лишка есть.
)(
|
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)