| [ |
mood |
| |
 sick |
] |
| [ |
music |
| |
Sisters of Mercy - BLACK PLANET |
] |
Очень точный текст, написанный, судя по комментам, по следам травли
Меерсона, хотя относится ко всем аналогичным процессам.
Сохранил его для памяти, ФСБук это очень хуевое место для
хранения текстов.
Меерзона я ни разу не видел, но на травлю Сережи Архипова
смотрю в ужасе, с примерно такими же эмоциями, как и тут.
https://www.facebook.com/ola.bartoshevichzhagel/posts/pfbid02smTSqphkkY7aSgzzduw3s2sZUc1C69U6PuMPbvSsWTUeQSKueN3aD95V412fiDQyl
Я все-таки скажу, а то совсем не могу жить и спать. Я в
очередной раз в шоке от травли, я не выношу ее вообще,
относительно кого бы то ни было, будь то зет поэт,
зоонекропедофил, статусный ученый или мальчик Мотя в моем
третьем детском саду.
Я еще понимаю, если это делают враги, вот попал ты в
камеру или в армию, надо сжать зубы и дождаться
освобождения. Но если это друзья, с кем ты вчера еще играл
в новые игрушки или обсуждал кино, освобождения не будет,
они могут оборотиться в любой момент. Ты еще с ними
говоришь или играешь, а они, остроумные и праведногневные,
уже играют в тебя, как в мячик. "Первый и единственный раз
в жизни я понадобился литературе, и она меня мяла, лапала
и тискала, и все было страшно, как в младенческом сне".
Особенно если это были близкие люди, я не понимаю, как
это, я каждый раз заново не понимаю, никак не привыкну. Ты
же ему клялся в любви, звезды вам светили, он же тебе
открыл это и это, как это, что ты, после всего, что было,
его полощешь публично или ставишь лайк под издевкой над
ним. Конечно, это не насилие, как то, в чем обвиняют
его. Но про то, что такое насилие, вроде бы, все понимают,
в моем кругу, а вот что такого в этих кампаниях, когда в
них участвуют твои друзья и публично отрекаются, - не
понимают, прямо совсем. Как сказал однажды один мой
когда-то ближайший и давно бывший друг - "Я еще помню, что
предательство - это плохо, но уже не могу объяснить,
почему".
Но я вижу, что мои современники - очень добрые, умные,
достойные всяческого восхищения и уважения - в принципе не
понимают, что такое предательство. Про это вроде как много
поэм сложено, Иуда вот в последнем круге сидел, но в
нынешней культуре "чувств", культуре ярости и эмпатии,
культа жертвы, - само понятие "предательства" просто
исчезло. Если сказано слово "жертва", то начинается
страшный, страстный, уверенный в своей правоте ритуал, и
если ты с этим человеком спал, или дружил, или учился, или
детей крестил - неважно, это вообще не останавливает,
наоборот, лучше публично откреститься. Каждый расфренд
близкого сопровождается публичным оповещением - я его
расфрендил, смотрите - и ритуалом поддержки и бросания
камней в этого близкого.
Эти кампании - они одновременно акции "излития чувств",
можно, наконец, "проораться", излить весь свой боль и
гнев. И акции реального воздействия, самосуда, упоение
револционное - вот теперь мы ужо мы теперь добьемся
возмездия, сожжем дворцы этиз бар, и всех, кто попадется
по пути заодно, будет полный кэнселинг, и это мы, наши
чувства и наша ярость, делают, нам наконец-то все можно,
мы творим революцию, мы спасаем этих и будущих жертв.
Месть, свобода выражения чувств - можно мат, можно вообще
все, теперь можно не стесняться - и наслаждение от
революции, от реальной власти сливаются в одно.
И это реально страшная штука. Это не такое зло, как
насилие, - но это другое зло, и его не боятся.
Говорят, что полиция и комиссии когда еще среагирует, в
большинстве случаев - нет, все же было добровольно, и
только кампании по "опущению" и кэнселингу, кампании,
которые поставят под ударом всякого, кто тебя защитит или
опубликует, - только они сотворят справедливость и защитят
будущих жертв.
Но у пыток или порки детей та же логика. Порка реально
помогает воспитывать детей, дети раньше реально были
гораздо честнее и надежнее, они четко понимали свои
обязанности. И пороли, в приличных семьях, исключительно
за серьезные вещи - за ложь, за воровство, "чтоб больше не
смел". И это правда помогало.
Проблема в том, что если ты себе разрешил жестокое
наказание во имя светлого будущего, им можно увлечься,
обязательно будет момент, когда справедливое возмездие
перетечет в удовлетворение потребностей в садизме, и эти
потребности будут расти. Сдерживался, сдерживался, и все,
накипело, проступок перешел черту, теперь все можно, бей
его.
И в ходе самосуда происходит то же самое. Мы сдерживались,
мы годами не рассказывали и ничего не делали, но теперь,
наконец-то, все можно, сейчас мы ему устроим, и всякому,
кто попробует вякнуть слово в его защиту.
Вот этим "всякого, кто скажет слово в защиту" самосуд
отличается настоящего суда. Настоящий суд выслушивает обе
стороны, свидетелей с обеих сторон, он беспристрастен. Он
не переполнен ни эмпатией, ни садизмом, он пытается
разобраться и выносит решение.
Самосуд кэнселинговых кампани не просто не будет слушать
"другую сторону" - он затопчет всякого, кто скажет хоть
слово в защиту, это будет гиканье, шутки, ржущие лайки,
вываливание правды и неправды, раз уж пошла такая пьянка,
расфренды и перепосты с обвинениями, приковывающие к тому
же позорному столбу - и в итоге, помимо травмы, ни в чем
не повинному человеку обеспечат как минимум потерю
отношений с хорошими людьми, просто потому, что он не так
кричал, как все. И так бывает во всяком самосуде толпы,
независимо от того, насколько пострадала жертва и
насколько преступен обвиняемый. Чувство эмпатии не меняет
этот механизм, наоборот, оно его усиливает и оправдывает,
и любое слово в защиту или просто ироничная или
отстраненная ремарка воспринимается как "вопиющее
отсутствие эмпатии", "вопиющее оправдание терроризма".
Самосуды во время революции, например, были движимы не
менее сильным праведным и оправданным гневом - смотрите,
мне тут сказали, что он украл, а у меня дети умирают с
голода, ату его, ах, ты за него вступился, ату.
Говорят - ой, какие нежности с насильником, мы-то его
физически не бьем, порка и пытки тут не при чем, это не
считается. А если буллят ребенка или Пастернака или Целана
или Добычина - считается? Но если ты обвинен и пошла
кампания - ты уже не человек, ты мишень, предмет для
остроумия, тебя нельзя ни защитить, ни предать - потому
что ты уже не человек.
* * *
Во-первых, тут занятное поколенческое разделение,
примерно как с антисемитизмом, который очень резко
отделяет зумеров от всех предшествующих поколений.
Сам концепт "предательства" в последние 5-10 лет потерял
смысл, то есть мы, положим, дико ржали над песней
"предательство, предательство, души незаживающий ожог",
а зумеры ее и не слышали, а если б и слышали, то не
поняли бы, про что это.
Вообще сравнение кампусной молодежи с хунвейбинами
очень меткое, они тоже заняты "культурной революцией",
и примерно теми же методами, хотя до каннибализма
пока не дошло.
Привет
|
