|
|
Пишет Александр Владимирович (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} lesnoy)@ 2008-11-10 18:47:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
О РОССИИ И БЕСОВЩИНЕ. ПОЯСНЕНИЕ
Очень важно каждому из нас знать как безусловную аксиому, что Россия всегда одна, одна во все времена.
Если хотите, любая страна, в том числе и Россия, – это вневременное явление, определяющееся через свою традицию, т.е. через такие вещи, как, например, язык, а также поведенческие и мировоззренческие стереотипы народа, её составляющего.
В этом смысле Россия – одна и та же в главном не только сейчас и 90 лет назад, но и на протяжении последней 1 000 лет.
И название страны никакой роли здесь, разумеется, не играет.
Для того, чтобы оценивать историю страны, существует единственная мера:
это соответствие идеальному, тому самому вневременному, её образу.
Если это соответствие есть – тогда историческое событие или даже любое действие, любой человеческий поступок являются благотворными и служат укреплению и расцвету страны.
Если этот вневременный образ, напротив, оскорбляется – событие является разрушительным, вредоносным.
Вневременный образ России – безусловен. Это Царствие Небесное, святая Русь.
Земная же Россия – это способ достижения Небесного Царства.
Нравится это кому-то в наше время или нет, Россия была создана и прошла через века именно таким упованием. Только им она может жить, а окончательно потеряв его, потеряет себя, выродится.
Важно понимать, что однозначная оценка не применима к эпохе или к форме власти, или ко всей жизни какого-то человека. Это просто не наша задача – давать такую оценку; у нас для этого нет главного – полноты знания, которая доступна, и это является безусловной данностью, только Господу Богу.
Но вместе с этим очевидно, что, скажем, советская власть никак не могла быть чем-то единственно скверным по самой ясной причине – за несколько десятилетий своей бытности её представляли миллионы людей, многие или даже большинство из которых служили России верой и правдой и заслуживают только благодарности.
Однозначная оценка применима с нашей стороны исключительно к конкретным делам людей, с условием что об этих делах мы имеем достаточное количество достоверного знания.
Именно исходя из всего этого невозможно оценивать вот этот день в истории России иначе как трагедию, ведь прямым следствием его, среди прочего – среди того, за что можно и нужно быть благодарными, было и то, о чём нам также хорошо известно,
и что является безусловной бесовщиной, т.е. откровенным поруганием совершенно конкретных вещей – являющихся символами соответствия земной России собственному вневременному, небесному образу:
ЛЕНИН (Ульянов) Владимир Ильич
19 марта 1922 г. председатель Совнаркома В. И. Ленин составил секретное письмо по поводу событий в Шуе, которые он назвал лишь одним из проявлений общего плана сопротивления декрету Советской власти со стороны "влиятельнейшей группы черносотенного духовенства".
"Я думаю,— писал он,— что здесь наш противник делает громадную ошибку, пытаясь втянуть нас в решительную борьбу тогда, когда она для него особенно безнадёжна и особенно невыгодна. Наоборот, для нас именно данный момент представляет из себя исключительно благоприятный и вообще единственный момент, когда мы можем с 99 из 100 шансов на полный успех разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий.
Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр).
Без этого никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы. Взять в свои руки этот фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (а может быть, и несколько миллиардов) мы должны во что бы то ни стало.
Один умный писатель по государственным вопросам справедливо сказал, что если необходимо для осуществления известной политической цели пойти на ряд жестокостей, то надо осуществлять их самым энергичным образом и в самый короткий срок, ибо длительного применения жестокостей народные массы не вынесут. Это соображение в особенности еще подкрепляется тем, что по международному положению России для нас, по всей вероятности, после Генуи окажется или может оказаться, что жестокие меры против реакционного духовенства будут политически нерациональны, может быть, даже чересчур опасны. Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий.
Самую кампанию проведения этого плана я представляю следующим образом... Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин, никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий.
Посланная же от имени политбюро телеграмма о временной приостановке изъятия не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся, будто ему удалось нас запугать (об этой секретной телеграмме именно потому, что она секретна, противник, конечно, скоро узнает). В Шую послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК или других представителей центральной власти (лучше одного, чем нескольких), причем дать ему словесную инструкцию через одного из членов политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков представителей местного духовенства, местного мещанства и местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей. Самого Патриарха Тихона, я думаю, целесообразно нам не трогать, хотя он, несомненно, стоит во главе всего этого мятежа рабовладельцев. Относительно него надо дать секретную директиву Госполитупру, чтобы все связи этого деятеля были как можно точнее и подробнее наблюдаемы и вскрываемы, именно в данный момент.
Обязать Дзержинского, Уншлихта лично делать об этом доклад в политбюро еженедельно. На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГПУ, НКЮ и ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем больше число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать".
Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 191–194.
Результат:
В августе на станции Тюрлем был замучен епископ Амвросий (Гудко), живший на покое в Свияжском монастыре. На собрании братства православных приходов, епископ Амвросий говорил: "Мы должны радоваться, что Господь привел нас жить в такое время, когда можем за него пострадать. Каждый из нас грешит всю жизнь, а краткое страдание и венец мученичества искупают грехи всякие, и дадут вечное блаженство, которого никакие чекисты не смогут отнять".
Польский М. Новые мученики Российские. Jordanville, 1957. Т. 1. С. 282–283; т. 2. С. 97–99.
Летом в Смоленске убили епископа Вяземского Макария (Гневушева). Вместе с ним расстреляли еще 13 человек.
Их пригнали на пустырь и построили спиной к свежевырытой яме. Убивали по очереди, подходя вплотную и приставляя винтовку ко лбу. Владыка был последним, он молился с четками в руках и благословил каждого: "С миром отыди". Когда очередь дошла до епископа Макария, у красноармейца дрогнула рука. Увидев страх в глазах палача, святитель сказал: "Сын мой, да не смущается сердце твое. Твори волю пославшего тебя!"
Несколько лет спустя этот красноармеец, простой крестьянин, оказался в больнице для душевнобольных. Каждую ночь он видел во сне убитого святителя, благословляющего его.
"Я так понимаю, что убили мы святого человека. Иначе как мог он узнать, что у меня захолонуло сердце? А ведь он узнал и благословил из жалости, и теперь из жалости является ко мне, благословляет, как бы говоря, что не сердится. Но я-то знаю, что моему греху нет прощения. Божий свет мне стал не мил, жить я недостоин и не хочу".
Польский М. Новые мученики Российские. Jordanville, 1957. Т. 1. С. 73–74.
23 августа в Москве расстреляли Селенгинского епископа Ефрема (Кузнецова), а вместе с ним всероссийски известного церковного и общественного деятеля миссионера протоиерея Иоанна Восторгова и бывших сановников: министров внутренних дел Н. А. Маклакова и А. Н. Хвостова, председателя Государственного совета И. Г. Щегловитова, сенатора С. П. Белецкого, а также ксендза Лютостанского с братом.
Перед расстрелом приговорённым разрешили молиться и проститься друг с другом. После молитвы епископ Ефрем и отец Иоанн Восторгов благословляли мирян.
В этот же день в Петербурге расстреляли настоятеля Казанского собора протоиерея Философа Орнатского и двух его сыновей, служивших в гвардии. Это был талантливый проповедник и благотворитель, основатель детских приютов в столице. Вместе с отцом Философом были убиты ещё 31 человек. Расстрелянных бросили в море. Тело пастыря было выброшено на берег у Ораниенбаума, его подобрали, опознали и тайком погребли.
В селе Плотавы Воронежской губернии чекисты убили отца Иакова Владимирова вместе с матушкой и сыном.
Арестованных подвели к яме, главарь снял с руки батюшки золотые часы и выстрелом в затылок убил его. Другой палач выстрелил в матушку, которая стояла рядом с 15-летним сыном Алешей, затем подошел к Алеше и сказал: "Я думаю, что тебе незачем жить после всего этого. Так зачем сапогам пропадать? Садись и снимай сапоги!" Когда мальчик разулся, его сбросили в яму.
Польский М. Новые мученики Российские. Jordanville, 1957. Т. 1. С. 185–186.
В городе Черный Яр за чтение на церковной паперти послания Патриарха, в котором предавались анафеме гонители православной веры, был расстрелян саратовский епархиальный миссионер член Всероссийского Поместного Собора Лев Захарович Кунцевич. За час до казни ему разрешили увидеться с женой, которую уверяли в скором освобождении мужа. Но когда она вышла из тюрьмы, его вывели следом за ней, привязали к столбу и расстреляли у нее на глазах. После этого вдова лишилась рассудка.
В Уфе убили другого члена Собора Леонида Ницу.
В Кронштадте за отпевание убитых матросов расстреляли протоиерея Григория Поспелова прямо с крестом в руках, который так и не смогли отнять у него.
В Пермской епархии священника Петра Дьяконова закопали в землю по голову, а потом расстреляли.
Чердынского протоиерея Николая Конюхова обливали холодной водой на морозе, пока он не обледенел.
Отца Филиппа Шацкого из Семиречья заперли в школе и сожгли.
Протоиерея Евграфа Плетнева, вместе с сыном Михаилом, сварили в пароходной топке.
Иеромонаха Нектария (Иванова), преподавателя Воронежской Духовной семинарии, "причащали" оловом, а в голову ему забивали деревянные гвозди.
Архимандрита Аристарха и иеромонаха Родиона из храма Нерукотворного Спаса в Борках скальпировали.
В Оренбургской губернии под пытками скончался священник Феодор.
Пермского священника Игнатия схватили во время богослужения, вывели на улицу, привязали к хвосту лошади и погнали лошадь по полю.
В Тобольской епархии священника Феодора Богоявленского водили по селу, заставляя играть на гармошке, плясать и петь, а потом убили и скинули в яму.
В сентябре после захвата Казани Красной Армией, в Зилантов монастырь ворвался отряд. Всю братию красноармейцы выстроили у монастырской стены и расстреляли из винтовок. Один только престарелый иеромонах Иосиф чудом остался жив и еле добрался до города. Он нашел приют в Иоанно-Предтеченском монастыре, где и скончался через год. Служа литургию, он неизменно поминал убиенных архимандрита Сергия с братией из Зилантова монастыря.
В Шацком уезде крестьяне собрались к зданию ЧК выручать конфискованную Вышенскую икону Божией Матери. Красноармейцы открыли огонь по толпе. Очевидец рассказывал: "Я солдат, был во многих боях с германцами, но такого я не видел. Пулемёт косит по рядам, а они идут, ничего не видят, по трупам, по раненым лезут напролом, глаза страшные, матери — детей вперёд, кричат: "Матушка Заступница, спаси и помилуй, все за Тебя ляжем!" Страха уже в них не было никакого".
Бернштам М. Стороны в гражданской войне 1917–1922 // Вестник РХД. 1979. № 128. С. 293.
В ноябре 1937 г. был арестован находившийся на покое и живший в маленьком доме на станции Удельной под Москвой один из самых видных церковных деятелей XX в. митрополит Серафим (Чичагов). Постановлением ОСО УНКВД тяжело больной и почти неподвижный старец был приговорен к смертной казни и расстрелян 11 декабря, останки священномученика Серафима захоронены в Бутове.
В Казани арестовали и расстреляли правящего архиерея архиепископа Венедикта (Плотникова), уже ранее приговорённого к смертной казни по делу священномученика Вениамина, но потом помилованного.
25 июля 1937 г. в Нижнем был арестован правящий митрополит Феофан (Туляков). В тюрьме владыку подвергли жестоким пыткам, а 21 сентября особой тройкой областного управления НКВД он был приговорен к расстрелу и 4 октября казнен.
Затем арестовали и викарного архиепископа Богородского Александра (Похвалинского) вместе с 13 священниками и диаконами приходских церквей. Тройкой НКВД все арестованные были осуждены на смертную казнь и 11 декабря расстреляны.
Арестованы, а потом приговорены были к смертной казни викарий Нижегородской епархии епископ Ветлужский Неофит (Коробов) и проживавший на покое престарелый епископ Фостирий (Максимовский), все духовенство Ветлуги и множество мирян. Епископ Фостирий замерз на этапе в варнавинскую тюрьму.
Дамаскин (Орловский). Мученики и исповедники. Кн. 1. С. 140–180.
В октябре 1937 г. был арестован Патриарший экзарх Украины митрополит Киевский Константин (Дьяков). После 12 дней пыточных допросов его расстреляли. Одной из своих родственниц, особенно тяжело переживавшей его гибель, владыка явился во сне стоящим на пустыре у свеженасыпанного могильного холма и сказал: "Здесь лежит мое тело". На Лукьяновском кладбище, расположенном возле тюрьмы, где расстреляли владыку, она обратилась к одному из кладбищенских сторожей, внушившему ей своим видом особое доверие, и он оказался тем самым могильщиком, кто зарывал останки убитого митрополита. Сторож указал ей могилу, где были похоронены архипастырь и расстрелянные вместе с ним.
Польский М. Новые мученики. Т. 2. С. 78–82.
Арестованным архипастырям НКВД предъявляло те же бредовые и фантастические обвинения, что и партийным вождям, военачальникам, инженерам, врачам, крестьянам.
Архиепископа Смоленского Серафима (Остроумова) обвинили в том, что он возглавлял банду контрреволюционеров и террористов.
Архиепископа Орловского Иннокентия (Никифорова) арестовали вместе с 16 священнослужителями города "за клерикально-фашистскую заговорщическую деятельность".
Митрополиту Нижегородскому Феофану (Тулякову) ставилось в вину, что по его указаниям, основанным на директивах московского церковно-фашистского центра, клерикальные банды проводили поджоги, диверсии и осуществляли террористические акты: совершили более 20 поджогов в Лысковском районе, уничтожали заготовленный пиломатериал и лес на корню, сожгли салотопный завод, принадлежавший Лыськовскому райпотребсоюзу.
Дамаскин (Орловский). Мученики и исповедники. Кн. 1. С. 142, 231–233.
В 1937– 1939 гг. был истреблен почти весь российский православный епископат. Помимо уже упомянутых архиереев погибли митрополиты Серафим (Александров) и Павел (Борисовский), архиепископы священномученик Фаддей (Успенский), Питирим (Крылов), Прокопий (Титов), Гурий (Степанов), Ювеналий (Масловский), Серафим (Протопопов), Софроний (Арефьев), Глеб (Покровский), Никон (Пурлевский), Феофил (Богоявленский), Борис (Шипулин), Андрей (Солнцев), Максим (Руберовский), Тихон (Шарапов) — и это только малая часть сонма святителей-священномучеников, проливших кровь за Христа в годы большого террора.
Всего же с 1917 по 1940 г. погибло более 250 православных архипастырей.
В самом начале 1937 г. разворачивается кампания массового закрытия церквей. Только на заседании 10 февраля 1937 г. Постоянная комиссия по культовым вопросам рассмотрела 74 дела о ликвидации религиозных общин и не поддержала закрытие храмов только в 22 случаях, а всего за год закрыли свыше 8 тыс. церквей...
ЯРОСЛАВСКИЙ Емельян Михайлович
(Губельман Миней Израилевич)
Борьбу с Церковью с 1922 г. возглавляла Антирелигиозная комиссия при ЦК РКП(б) под председательством Е. Ярославского, секретарем её был чекист Е. Тучков.
Помимо организации репрессий против духовенства, комиссия руководила пропагандистскими кампаниями, устраивала в городах процессии, направляла беснующихся комсомольцев на разграбление и осквернение храмов, вдохновляла их на инсценировку шутовских богослужений и "судов над Богом".
Как из рога изобилия на малограмотных, сбитых с толку людей обрушивались многочисленные тиражи антирелигиозных брошюр, например, только за январь-март 1923 г. появилось 27 новых названий.
Одновременно с полицейским преследованием Церкви усиливалась и кампания по пропаганде атеизма среди народа.
В 1925 г. под руководством секретаря ЦК ВКП(б) Е. М. Ярославского организуется "Союз безбожников", позже переименованный в "Союз воинствующих безбожников" (1929).
Через год этот "безбожный" союз насчитывает уже 87 тысяч членов.
Ярославский был организатором широкомасштабной, агрессивной атеистической кампании, по его инициативе в печати была развёрнута травля церкви, осквернялись храмы, вскрывались раки с мощами святых.
Он — редактор журнала «Безбожник», бессменный председатель Антирелигиозного комитета ЦК ВКП(б) — тайного партийного штаба, в котором разрабатывались планы уничтожения религии в первом в мире государстве рабочих и крестьян.
Вместе со своим штабом 1) Ярославский составлял и подписывал списки («индексы») запрещенных книг, в которые вошли произведения Платона, И. Канта, В. Соловьева, Л. Толстого, Ф. Достоевского и др.
Такие списки рассылались по библиотекам, где обречённые книги должны были быть переданы в спецхраны или уничтожены. Все свои действия Ярославский теоретически обосновывал.
Так, он писал:
«Толстой в настоящее время, если брать его отрицательное отношение к государству, если взять его отрицательное отношение к классовой борьбе, его враждебность к науке, является выразителем идей и настроений социальных прослоек, не имеющих никакого будущего, политическое значение которых для сегодняшнего дня ничтожно»
Ярославский Е. Против религии и церкви. Т. 2. М., 1935. С. 475.
Антирелигиозный комитет во главе с Ярославским составлял также списки на аресты служителей православной церкви.
Многие из них были расстреляны или превращены в ГУЛАГе в «лагерную пыль».
Среди произведений «воинствующего безбожника» Ярославского известны также «Партия большевиков в 1917 г.» (М.; Л., 1927); «Сталинская конституция и вопрос о религии» (М., 1936); «Библия для верующих и неверующих» (М., 1958). Особо следует выделить фундаментальный труд «Против религии и церкви» (в 4 т. М., 1935).
Ярославский проявил себя также как «музыковед». В конце 1920-х годов им был наложен запрет на исполнение духовной музыки Чайковского, Рахманинова, Моцарта, Баха, Генделя и других композиторов. И тоже обоснованно. «В данный момент церковная музыка, хоть бы и в лучших её произведениях, имеет актуально-реакционное значение», — писал Ярославский.
Не повезло даже новогодней ёлке — согласно «обоснованиям» Ярославского, она считалась проявлением религиозных предрассудков (до 1937 г.)
ТРОЦКИЙ (Бронштейн) Лев Давидович
Вместе с Парвусом (А.Л. Гельфандом) Троцкий разрабатывал теорию "перманентной революции":
"Мудрёное это название выражает ту мысль, что русская революция, перед которой непосредственно стоят буржуазные цели, не сможет, однако, на них остановиться. Революция не сможет разрешить свои ближайшие задачи иначе, как поставив у власти пролетариат. А этот последний, взявши в руки власть, не сможет ограничить себя буржуазными рамками революции... При этом он придёт во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии... но и с широкими массами крестьянства... Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения, смогут найти своё разрешение только в международном масштабе, на арене мирового революционного пролетариата".
Троцкий Л., 1905-й, М. 1922, с. 4-5.
Инициатор создания концентрационных лагерей и использования заключённых на различных работах.
Один из наиболее жестоких и непримиримых деятелей большевиков, не останавливавшийся ни перед чем (в т.ч. и перед расстрелами, казнями заложников и т.д.) ради победы.
Формировал для организации террора национальные части, не связанные с населением страны, – отряды латышских стрелков, венгров, китайцев, – отличавшиеся чрезвычайной жестокостью.
Мобилизовал в Красную армию большое число военспецов, заставив их служить новой власти, при этом, чтобы добиться их безусловной лояльности, 5.9.1918 отдал приказ о взятии в заложники всех членов их семей. По воспоминаниям К.Б. Радека, заявлял: "Мы ограбили всю Россию, чтобы победить белых".
Фанатик революции, незадолго до смерти Троцкий писал:
"Я умру пролетарским революционером, марксистом, диалектическим материалистом и, следовательно, непримиримым атеистом. Моя вера в коммунистическое будущее человечества сейчас не менее горяча, но более крепка, чем в дни моей юности".
После неудачного покушения на Троцкого в мае 1940, организованного НКВД, Троцкий был убит в августе испанским коммунистом Рамоном Меркадером по приказу Сталина. Убийца был удостоен звания Героя Советского Союза.
СВЕРДЛОВ Яков Михайлович
В своём выступлении на заседании ВЦИК 4-го созыва 20 мая 1918 года Свердлов откровенно говорит, что "если в городах нам уже удалось практически убить нашу крупную буржуазию, то этого мы пока ещё не можем сказать о деревне".
Неоднократно в своей речи он подчёркивал:
"Только в том случае, если мы сможем расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря, если мы сможем разжечь там ту же гражданскую войну, которая не так давно шла в городах, если нам удастся восстановить деревенскую бедноту против деревенской буржуазии, – только в том случае мы сможем сказать, что мы и по отношению к деревне сделаем то, что смогли сделать для города".
Можно смело считать Свердлова инициатором разжигания гражданской войны.
Он и сам этого не скрывает:
"...если мы не сумеем расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря... то нам придётся переживать очень и очень тяжёлые дни".
Единолично Свердловым 24 января 1919 года была подписана директива Оргбюро ЦК РКП (б) о поголовном истреблении казаков.
Вот некоторые фрагменты из этой директивы:
“Провести массовый террор против белых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью… Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам... Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твёрдость и неуклонно проводить настоящие указания...”
Очень важно каждому из нас знать как безусловную аксиому, что Россия всегда одна, одна во все времена.
Если хотите, любая страна, в том числе и Россия, – это вневременное явление, определяющееся через свою традицию, т.е. через такие вещи, как, например, язык, а также поведенческие и мировоззренческие стереотипы народа, её составляющего.
В этом смысле Россия – одна и та же в главном не только сейчас и 90 лет назад, но и на протяжении последней 1 000 лет.
И название страны никакой роли здесь, разумеется, не играет.
Для того, чтобы оценивать историю страны, существует единственная мера:
это соответствие идеальному, тому самому вневременному, её образу.
Если это соответствие есть – тогда историческое событие или даже любое действие, любой человеческий поступок являются благотворными и служат укреплению и расцвету страны.
Если этот вневременный образ, напротив, оскорбляется – событие является разрушительным, вредоносным.
Вневременный образ России – безусловен. Это Царствие Небесное, святая Русь.
Земная же Россия – это способ достижения Небесного Царства.
Нравится это кому-то в наше время или нет, Россия была создана и прошла через века именно таким упованием. Только им она может жить, а окончательно потеряв его, потеряет себя, выродится.
Важно понимать, что однозначная оценка не применима к эпохе или к форме власти, или ко всей жизни какого-то человека. Это просто не наша задача – давать такую оценку; у нас для этого нет главного – полноты знания, которая доступна, и это является безусловной данностью, только Господу Богу.
Но вместе с этим очевидно, что, скажем, советская власть никак не могла быть чем-то единственно скверным по самой ясной причине – за несколько десятилетий своей бытности её представляли миллионы людей, многие или даже большинство из которых служили России верой и правдой и заслуживают только благодарности.
Однозначная оценка применима с нашей стороны исключительно к конкретным делам людей, с условием что об этих делах мы имеем достаточное количество достоверного знания.
Именно исходя из всего этого невозможно оценивать вот этот день в истории России иначе как трагедию, ведь прямым следствием его, среди прочего – среди того, за что можно и нужно быть благодарными, было и то, о чём нам также хорошо известно,
и что является безусловной бесовщиной, т.е. откровенным поруганием совершенно конкретных вещей – являющихся символами соответствия земной России собственному вневременному, небесному образу:
ЛЕНИН (Ульянов) Владимир Ильич
19 марта 1922 г. председатель Совнаркома В. И. Ленин составил секретное письмо по поводу событий в Шуе, которые он назвал лишь одним из проявлений общего плана сопротивления декрету Советской власти со стороны "влиятельнейшей группы черносотенного духовенства".
"Я думаю,— писал он,— что здесь наш противник делает громадную ошибку, пытаясь втянуть нас в решительную борьбу тогда, когда она для него особенно безнадёжна и особенно невыгодна. Наоборот, для нас именно данный момент представляет из себя исключительно благоприятный и вообще единственный момент, когда мы можем с 99 из 100 шансов на полный успех разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий.
Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр).
Без этого никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы. Взять в свои руки этот фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (а может быть, и несколько миллиардов) мы должны во что бы то ни стало.
Один умный писатель по государственным вопросам справедливо сказал, что если необходимо для осуществления известной политической цели пойти на ряд жестокостей, то надо осуществлять их самым энергичным образом и в самый короткий срок, ибо длительного применения жестокостей народные массы не вынесут. Это соображение в особенности еще подкрепляется тем, что по международному положению России для нас, по всей вероятности, после Генуи окажется или может оказаться, что жестокие меры против реакционного духовенства будут политически нерациональны, может быть, даже чересчур опасны. Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий.
Самую кампанию проведения этого плана я представляю следующим образом... Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин, никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий.
Посланная же от имени политбюро телеграмма о временной приостановке изъятия не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся, будто ему удалось нас запугать (об этой секретной телеграмме именно потому, что она секретна, противник, конечно, скоро узнает). В Шую послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК или других представителей центральной власти (лучше одного, чем нескольких), причем дать ему словесную инструкцию через одного из членов политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков представителей местного духовенства, местного мещанства и местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей. Самого Патриарха Тихона, я думаю, целесообразно нам не трогать, хотя он, несомненно, стоит во главе всего этого мятежа рабовладельцев. Относительно него надо дать секретную директиву Госполитупру, чтобы все связи этого деятеля были как можно точнее и подробнее наблюдаемы и вскрываемы, именно в данный момент.
Обязать Дзержинского, Уншлихта лично делать об этом доклад в политбюро еженедельно. На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГПУ, НКЮ и ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем больше число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать".
Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 191–194.
Результат:
В августе на станции Тюрлем был замучен епископ Амвросий (Гудко), живший на покое в Свияжском монастыре. На собрании братства православных приходов, епископ Амвросий говорил: "Мы должны радоваться, что Господь привел нас жить в такое время, когда можем за него пострадать. Каждый из нас грешит всю жизнь, а краткое страдание и венец мученичества искупают грехи всякие, и дадут вечное блаженство, которого никакие чекисты не смогут отнять".
Польский М. Новые мученики Российские. Jordanville, 1957. Т. 1. С. 282–283; т. 2. С. 97–99.
Летом в Смоленске убили епископа Вяземского Макария (Гневушева). Вместе с ним расстреляли еще 13 человек.
Их пригнали на пустырь и построили спиной к свежевырытой яме. Убивали по очереди, подходя вплотную и приставляя винтовку ко лбу. Владыка был последним, он молился с четками в руках и благословил каждого: "С миром отыди". Когда очередь дошла до епископа Макария, у красноармейца дрогнула рука. Увидев страх в глазах палача, святитель сказал: "Сын мой, да не смущается сердце твое. Твори волю пославшего тебя!"
Несколько лет спустя этот красноармеец, простой крестьянин, оказался в больнице для душевнобольных. Каждую ночь он видел во сне убитого святителя, благословляющего его.
"Я так понимаю, что убили мы святого человека. Иначе как мог он узнать, что у меня захолонуло сердце? А ведь он узнал и благословил из жалости, и теперь из жалости является ко мне, благословляет, как бы говоря, что не сердится. Но я-то знаю, что моему греху нет прощения. Божий свет мне стал не мил, жить я недостоин и не хочу".
Польский М. Новые мученики Российские. Jordanville, 1957. Т. 1. С. 73–74.
23 августа в Москве расстреляли Селенгинского епископа Ефрема (Кузнецова), а вместе с ним всероссийски известного церковного и общественного деятеля миссионера протоиерея Иоанна Восторгова и бывших сановников: министров внутренних дел Н. А. Маклакова и А. Н. Хвостова, председателя Государственного совета И. Г. Щегловитова, сенатора С. П. Белецкого, а также ксендза Лютостанского с братом.
Перед расстрелом приговорённым разрешили молиться и проститься друг с другом. После молитвы епископ Ефрем и отец Иоанн Восторгов благословляли мирян.
В этот же день в Петербурге расстреляли настоятеля Казанского собора протоиерея Философа Орнатского и двух его сыновей, служивших в гвардии. Это был талантливый проповедник и благотворитель, основатель детских приютов в столице. Вместе с отцом Философом были убиты ещё 31 человек. Расстрелянных бросили в море. Тело пастыря было выброшено на берег у Ораниенбаума, его подобрали, опознали и тайком погребли.
В селе Плотавы Воронежской губернии чекисты убили отца Иакова Владимирова вместе с матушкой и сыном.
Арестованных подвели к яме, главарь снял с руки батюшки золотые часы и выстрелом в затылок убил его. Другой палач выстрелил в матушку, которая стояла рядом с 15-летним сыном Алешей, затем подошел к Алеше и сказал: "Я думаю, что тебе незачем жить после всего этого. Так зачем сапогам пропадать? Садись и снимай сапоги!" Когда мальчик разулся, его сбросили в яму.
Польский М. Новые мученики Российские. Jordanville, 1957. Т. 1. С. 185–186.
В городе Черный Яр за чтение на церковной паперти послания Патриарха, в котором предавались анафеме гонители православной веры, был расстрелян саратовский епархиальный миссионер член Всероссийского Поместного Собора Лев Захарович Кунцевич. За час до казни ему разрешили увидеться с женой, которую уверяли в скором освобождении мужа. Но когда она вышла из тюрьмы, его вывели следом за ней, привязали к столбу и расстреляли у нее на глазах. После этого вдова лишилась рассудка.
В Уфе убили другого члена Собора Леонида Ницу.
В Кронштадте за отпевание убитых матросов расстреляли протоиерея Григория Поспелова прямо с крестом в руках, который так и не смогли отнять у него.
В Пермской епархии священника Петра Дьяконова закопали в землю по голову, а потом расстреляли.
Чердынского протоиерея Николая Конюхова обливали холодной водой на морозе, пока он не обледенел.
Отца Филиппа Шацкого из Семиречья заперли в школе и сожгли.
Протоиерея Евграфа Плетнева, вместе с сыном Михаилом, сварили в пароходной топке.
Иеромонаха Нектария (Иванова), преподавателя Воронежской Духовной семинарии, "причащали" оловом, а в голову ему забивали деревянные гвозди.
Архимандрита Аристарха и иеромонаха Родиона из храма Нерукотворного Спаса в Борках скальпировали.
В Оренбургской губернии под пытками скончался священник Феодор.
Пермского священника Игнатия схватили во время богослужения, вывели на улицу, привязали к хвосту лошади и погнали лошадь по полю.
В Тобольской епархии священника Феодора Богоявленского водили по селу, заставляя играть на гармошке, плясать и петь, а потом убили и скинули в яму.
В сентябре после захвата Казани Красной Армией, в Зилантов монастырь ворвался отряд. Всю братию красноармейцы выстроили у монастырской стены и расстреляли из винтовок. Один только престарелый иеромонах Иосиф чудом остался жив и еле добрался до города. Он нашел приют в Иоанно-Предтеченском монастыре, где и скончался через год. Служа литургию, он неизменно поминал убиенных архимандрита Сергия с братией из Зилантова монастыря.
В Шацком уезде крестьяне собрались к зданию ЧК выручать конфискованную Вышенскую икону Божией Матери. Красноармейцы открыли огонь по толпе. Очевидец рассказывал: "Я солдат, был во многих боях с германцами, но такого я не видел. Пулемёт косит по рядам, а они идут, ничего не видят, по трупам, по раненым лезут напролом, глаза страшные, матери — детей вперёд, кричат: "Матушка Заступница, спаси и помилуй, все за Тебя ляжем!" Страха уже в них не было никакого".
Бернштам М. Стороны в гражданской войне 1917–1922 // Вестник РХД. 1979. № 128. С. 293.
В ноябре 1937 г. был арестован находившийся на покое и живший в маленьком доме на станции Удельной под Москвой один из самых видных церковных деятелей XX в. митрополит Серафим (Чичагов). Постановлением ОСО УНКВД тяжело больной и почти неподвижный старец был приговорен к смертной казни и расстрелян 11 декабря, останки священномученика Серафима захоронены в Бутове.
В Казани арестовали и расстреляли правящего архиерея архиепископа Венедикта (Плотникова), уже ранее приговорённого к смертной казни по делу священномученика Вениамина, но потом помилованного.
25 июля 1937 г. в Нижнем был арестован правящий митрополит Феофан (Туляков). В тюрьме владыку подвергли жестоким пыткам, а 21 сентября особой тройкой областного управления НКВД он был приговорен к расстрелу и 4 октября казнен.
Затем арестовали и викарного архиепископа Богородского Александра (Похвалинского) вместе с 13 священниками и диаконами приходских церквей. Тройкой НКВД все арестованные были осуждены на смертную казнь и 11 декабря расстреляны.
Арестованы, а потом приговорены были к смертной казни викарий Нижегородской епархии епископ Ветлужский Неофит (Коробов) и проживавший на покое престарелый епископ Фостирий (Максимовский), все духовенство Ветлуги и множество мирян. Епископ Фостирий замерз на этапе в варнавинскую тюрьму.
Дамаскин (Орловский). Мученики и исповедники. Кн. 1. С. 140–180.
В октябре 1937 г. был арестован Патриарший экзарх Украины митрополит Киевский Константин (Дьяков). После 12 дней пыточных допросов его расстреляли. Одной из своих родственниц, особенно тяжело переживавшей его гибель, владыка явился во сне стоящим на пустыре у свеженасыпанного могильного холма и сказал: "Здесь лежит мое тело". На Лукьяновском кладбище, расположенном возле тюрьмы, где расстреляли владыку, она обратилась к одному из кладбищенских сторожей, внушившему ей своим видом особое доверие, и он оказался тем самым могильщиком, кто зарывал останки убитого митрополита. Сторож указал ей могилу, где были похоронены архипастырь и расстрелянные вместе с ним.
Польский М. Новые мученики. Т. 2. С. 78–82.
Арестованным архипастырям НКВД предъявляло те же бредовые и фантастические обвинения, что и партийным вождям, военачальникам, инженерам, врачам, крестьянам.
Архиепископа Смоленского Серафима (Остроумова) обвинили в том, что он возглавлял банду контрреволюционеров и террористов.
Архиепископа Орловского Иннокентия (Никифорова) арестовали вместе с 16 священнослужителями города "за клерикально-фашистскую заговорщическую деятельность".
Митрополиту Нижегородскому Феофану (Тулякову) ставилось в вину, что по его указаниям, основанным на директивах московского церковно-фашистского центра, клерикальные банды проводили поджоги, диверсии и осуществляли террористические акты: совершили более 20 поджогов в Лысковском районе, уничтожали заготовленный пиломатериал и лес на корню, сожгли салотопный завод, принадлежавший Лыськовскому райпотребсоюзу.
Дамаскин (Орловский). Мученики и исповедники. Кн. 1. С. 142, 231–233.
В 1937– 1939 гг. был истреблен почти весь российский православный епископат. Помимо уже упомянутых архиереев погибли митрополиты Серафим (Александров) и Павел (Борисовский), архиепископы священномученик Фаддей (Успенский), Питирим (Крылов), Прокопий (Титов), Гурий (Степанов), Ювеналий (Масловский), Серафим (Протопопов), Софроний (Арефьев), Глеб (Покровский), Никон (Пурлевский), Феофил (Богоявленский), Борис (Шипулин), Андрей (Солнцев), Максим (Руберовский), Тихон (Шарапов) — и это только малая часть сонма святителей-священномучеников, проливших кровь за Христа в годы большого террора.
Всего же с 1917 по 1940 г. погибло более 250 православных архипастырей.
В самом начале 1937 г. разворачивается кампания массового закрытия церквей. Только на заседании 10 февраля 1937 г. Постоянная комиссия по культовым вопросам рассмотрела 74 дела о ликвидации религиозных общин и не поддержала закрытие храмов только в 22 случаях, а всего за год закрыли свыше 8 тыс. церквей...
ЯРОСЛАВСКИЙ Емельян Михайлович
(Губельман Миней Израилевич)
Борьбу с Церковью с 1922 г. возглавляла Антирелигиозная комиссия при ЦК РКП(б) под председательством Е. Ярославского, секретарем её был чекист Е. Тучков.
Помимо организации репрессий против духовенства, комиссия руководила пропагандистскими кампаниями, устраивала в городах процессии, направляла беснующихся комсомольцев на разграбление и осквернение храмов, вдохновляла их на инсценировку шутовских богослужений и "судов над Богом".
Как из рога изобилия на малограмотных, сбитых с толку людей обрушивались многочисленные тиражи антирелигиозных брошюр, например, только за январь-март 1923 г. появилось 27 новых названий.
Одновременно с полицейским преследованием Церкви усиливалась и кампания по пропаганде атеизма среди народа.
В 1925 г. под руководством секретаря ЦК ВКП(б) Е. М. Ярославского организуется "Союз безбожников", позже переименованный в "Союз воинствующих безбожников" (1929).
Через год этот "безбожный" союз насчитывает уже 87 тысяч членов.
Ярославский был организатором широкомасштабной, агрессивной атеистической кампании, по его инициативе в печати была развёрнута травля церкви, осквернялись храмы, вскрывались раки с мощами святых.
Он — редактор журнала «Безбожник», бессменный председатель Антирелигиозного комитета ЦК ВКП(б) — тайного партийного штаба, в котором разрабатывались планы уничтожения религии в первом в мире государстве рабочих и крестьян.
Вместе со своим штабом 1) Ярославский составлял и подписывал списки («индексы») запрещенных книг, в которые вошли произведения Платона, И. Канта, В. Соловьева, Л. Толстого, Ф. Достоевского и др.
Такие списки рассылались по библиотекам, где обречённые книги должны были быть переданы в спецхраны или уничтожены. Все свои действия Ярославский теоретически обосновывал.
Так, он писал:
«Толстой в настоящее время, если брать его отрицательное отношение к государству, если взять его отрицательное отношение к классовой борьбе, его враждебность к науке, является выразителем идей и настроений социальных прослоек, не имеющих никакого будущего, политическое значение которых для сегодняшнего дня ничтожно»
Ярославский Е. Против религии и церкви. Т. 2. М., 1935. С. 475.
Антирелигиозный комитет во главе с Ярославским составлял также списки на аресты служителей православной церкви.
Многие из них были расстреляны или превращены в ГУЛАГе в «лагерную пыль».
Среди произведений «воинствующего безбожника» Ярославского известны также «Партия большевиков в 1917 г.» (М.; Л., 1927); «Сталинская конституция и вопрос о религии» (М., 1936); «Библия для верующих и неверующих» (М., 1958). Особо следует выделить фундаментальный труд «Против религии и церкви» (в 4 т. М., 1935).
Ярославский проявил себя также как «музыковед». В конце 1920-х годов им был наложен запрет на исполнение духовной музыки Чайковского, Рахманинова, Моцарта, Баха, Генделя и других композиторов. И тоже обоснованно. «В данный момент церковная музыка, хоть бы и в лучших её произведениях, имеет актуально-реакционное значение», — писал Ярославский.
Не повезло даже новогодней ёлке — согласно «обоснованиям» Ярославского, она считалась проявлением религиозных предрассудков (до 1937 г.)
ТРОЦКИЙ (Бронштейн) Лев Давидович
Вместе с Парвусом (А.Л. Гельфандом) Троцкий разрабатывал теорию "перманентной революции":
"Мудрёное это название выражает ту мысль, что русская революция, перед которой непосредственно стоят буржуазные цели, не сможет, однако, на них остановиться. Революция не сможет разрешить свои ближайшие задачи иначе, как поставив у власти пролетариат. А этот последний, взявши в руки власть, не сможет ограничить себя буржуазными рамками революции... При этом он придёт во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии... но и с широкими массами крестьянства... Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения, смогут найти своё разрешение только в международном масштабе, на арене мирового революционного пролетариата".
Троцкий Л., 1905-й, М. 1922, с. 4-5.
Инициатор создания концентрационных лагерей и использования заключённых на различных работах.
Один из наиболее жестоких и непримиримых деятелей большевиков, не останавливавшийся ни перед чем (в т.ч. и перед расстрелами, казнями заложников и т.д.) ради победы.
Формировал для организации террора национальные части, не связанные с населением страны, – отряды латышских стрелков, венгров, китайцев, – отличавшиеся чрезвычайной жестокостью.
Мобилизовал в Красную армию большое число военспецов, заставив их служить новой власти, при этом, чтобы добиться их безусловной лояльности, 5.9.1918 отдал приказ о взятии в заложники всех членов их семей. По воспоминаниям К.Б. Радека, заявлял: "Мы ограбили всю Россию, чтобы победить белых".
Фанатик революции, незадолго до смерти Троцкий писал:
"Я умру пролетарским революционером, марксистом, диалектическим материалистом и, следовательно, непримиримым атеистом. Моя вера в коммунистическое будущее человечества сейчас не менее горяча, но более крепка, чем в дни моей юности".
После неудачного покушения на Троцкого в мае 1940, организованного НКВД, Троцкий был убит в августе испанским коммунистом Рамоном Меркадером по приказу Сталина. Убийца был удостоен звания Героя Советского Союза.
СВЕРДЛОВ Яков Михайлович
В своём выступлении на заседании ВЦИК 4-го созыва 20 мая 1918 года Свердлов откровенно говорит, что "если в городах нам уже удалось практически убить нашу крупную буржуазию, то этого мы пока ещё не можем сказать о деревне".
Неоднократно в своей речи он подчёркивал:
"Только в том случае, если мы сможем расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря, если мы сможем разжечь там ту же гражданскую войну, которая не так давно шла в городах, если нам удастся восстановить деревенскую бедноту против деревенской буржуазии, – только в том случае мы сможем сказать, что мы и по отношению к деревне сделаем то, что смогли сделать для города".
Можно смело считать Свердлова инициатором разжигания гражданской войны.
Он и сам этого не скрывает:
"...если мы не сумеем расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря... то нам придётся переживать очень и очень тяжёлые дни".
Единолично Свердловым 24 января 1919 года была подписана директива Оргбюро ЦК РКП (б) о поголовном истреблении казаков.
Вот некоторые фрагменты из этой директивы:
“Провести массовый террор против белых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью… Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам... Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твёрдость и неуклонно проводить настоящие указания...”
