Мещеринову, Митрофанову, арх. Илариону и пр.
Очень интересен феномен отрицания прошлого своей страны, который находит питательную среду в нашем обществе. В этом журнале уже не раз говорилось, что человек имеет совершенное право на однозначную оценку частных явлений этой действительности. Именно той части их неохватной совокупности, которая доступна нашему восприятию.
Мы можем и даже должны оценивать конкретные поступки людей, отделяя таким образом белое от чёрного, добро от зла. Иными словами, делая выбор – решая главную задачу человеческой жизни.
Всё это именно так, но что тогда такое отрицание всего прошлого, целой эпохи, а не частностей, которые нам доступны?
В чём причина этой внутренней нечистоты, которая единственно может вызывать такое отрицание?

Чтобы ответить на этот вопрос, возьмём очередной пример:

Само слово «Россия», которое мы употребляем сейчас, является не синонимом исторической России, а абсолютным антонимом.
Такая точка зрения сейчас не только непопулярна, но идёт вразрез с сегодняшней идеологией – идеологией как общественной, так и, увы, церковной…

Историческая Россия – не как государство, а как духовная, культурная и национальная традиция – погибла на полях Гражданской войны... О. Георгий даёт подлинную духовную оценку этому событию: народом нашей страны было отвергнуто христианское мировосприятие.
Отсюда.

В чём показательность этого примера?
В том, что утверждающий эти вещи является православным священнослужителем.
А вот во мнении им высказанном ничего христианского нет и быть не может.

Это лжехристианство, потому что христианство настоящее состоит в постоянном обращении человека к самому себе с вопросом о собственной ответственности перед другими, перед всем миром, а не с вопросом о том, кто же виноват в его теперешних бедах.

Христианское понимание состоит в том, что если человек видит, что есть беда, он должен задуматься, что он сам может сделать для её преодоления.

Что же тогда говорить о тех, кто, видя беду и её настоящую причину, об этом и не помышляют (например, о любых раскольниках и хулителях церковных или светских властей)?
О тех, кто вместо того, чтобы делать что-либо для помощи людям, допустим, действительно ставшими причиною беды, просто отворачиваются от них или в озлоблении, или в унынии?

Россия как цивилизация и христианская культура, как живая преемственная традиция, закончила свое существование...
В России не осталось народа, вместо него – атомизированное население и паразитирующая на нём верхушка, плоть от плоти этого населения. Русская нация уже умерла духовно и нравственно...

И что говорить о людях, отыскивающих причину беды в мёртвых?

По мыли о. Георгия две важнейшие вехи того уничтожения России, о котором я говорил в начале своего выступления – это поражение Белого движения и победа СССР во Второй мировой войне.

О тех, кто оправдывает откровенных иуд, людей без чести и совести ("Два письма с фронта"), отыскивая в них – не только бросивших свою землю, свой народ в тяжёлое время, но и ставших на сторону их поработителей и убийц – какие-то положительные стороны?

Война же 1941 – 1945 гг. примечательна для церковно-исторического анализа о. Георгия тем, что победа в ней лишила наш народ и самой возможности покаяния. Поэтому столь пристальное внимание обращает автор на генерала Власова... о. Георгий увидел в нём то осознание ошибочности выбранного Россией пути, которое должно было бы быть у всего нашего народа. Победа этот росток покаяния задавила окончательно.

О них можно сказать, что эти люди просто не могут стать выше своей самости – переступить через себя и начать думать о собственной ответственности перед миром.
Они думают о чьей-то ответственности перед ними, перед «загубленной судьбой» – общества ли, в котором они живут, или их собственной. Поэтому и виноватым оказывается... прошлое, ведь его проще чем что бы то ни было объявить источником любого неблагополучия и так наконец избавить себя от мысли о каком-то личном долге созидательной, утверждающей, а не отрицающей, деятельности, заслониться, спрятаться от такой мысли.

Это люди сознания гуманистического, обезбоженного, нацеленного на поиск внешней причины беды, но только с тем, чтобы видеть в ней совершенное объяснение собственного и общественного неблагополучия – и ни в коем случае не для того, чтобы собственным усилием повлиять на неё.

Гуманизм (т.е. обезбоженность и своекорыстность, обмирщённость и нацеленность на удовлетворение собственной самости), как главная духовная беда людей нового времени, имеет своим результатом, таким образом, не только педераст-демонстрации или порнографию. Это и огульное очернение прошлого своего общества или оправдание иуд. И совершенно непонятно, чем отличается «протестантский священник-содомит» на Западе от «православного священника» в России, выступающего с такими очернением и оправданием.