Опять о политике...
Когда-то, в 70-е, она лезла в нос, не думать о советской власти было никак нельзя – усталая, полумёртвая, – всё-таки донимала.

Можно было абстрагироваться от еженедельных, кажется, политучёб, грязных тряпок с лозунгами на праздники и песни из репродукторов на улице в ежегодный обязательный субботник: «сегодня мы не на параде, а к коммунизму на пути, в коммунистической бригаде с нами Ленин впереди», абстрагироваться от маразматической брежневской рожи в киножурналах – ну, морская свинка и морская свинка, – вон читать по складам умеет, в цирке показывать можно.

Нельзя было абстрагироваться от того, что иногда, не очень часто и за «дело» - за хранение, распространение, за желание уехать, чтоб неповадно было – сажали, протягивалсь насекомая огромная хитиновая лапа и схлопывала.

Мы уехали. Вырвав себя за волосы...

Среди наших друзей были люди, которые тогда говорили – но ведь всюду одинаковое говно. Не то, чтоб они знали, как за занавеской, она ведь тогда и в самом деле была железная.

Оказалось – нет, не одинаковое. Запад вообще оказался куда приветливей и добрее, чем мы боялись. Но это уже другая тема.

Собственно, я вот о чём. Как только в России происходит что-нибудь неприятное, множество умных и симпатичных людей начинает опять о том же – всюду одно говно...

Восходит это к визиту госпожи Рузвельт, отлично описанному у Солженицына, – её ведут в образцово-показательную тюрьму, где заключённые сталинского времени должны на все вопросы отвечать: «а у вас негров линчуют».

И ведь в самом деле линчевали...

Я ни разу не слышала ни от французов, ни от американцев, когда у них в странах происходит что-нибудь им не нравящееся, оглядки на других – «вот, у нас ещё ничего, у соседа вон не лучше».

А в России – одна из типических реакций именно эта.

И ещё одно – увы, существуют градации зла, и мы вынуждены это учитывать. Подход – всюду говно – исключительно непродуктивен, практически отнимает возможность и желание что-нибудь делать.

Мой любимый пример на эту тему – Камбоджа времён Пол Пота.

Отвратительный коммунистический Вьетнам, из которого люди, рискуя жизнью, бежали на лодках в открытое море без всякой уверенности, что подберут, напал на Камбоджу – и спас от смерти отсатки населения, недострелянные Пол Потом.

Так что градации есть всегда...

И вот ещё. Я вовсе не считаю, что слово «патриот» должно с непременностью перейти в разряд бранных. Я только не понимаю, честно не понимаю, почему не только выродки и уроды, а целый ряд хороших людей, не может любить свою страну за пейзаж, за великую культуру, за определённый (возможно, увы, уходящий в прошлое) стиль общения, а испытывает потребность любить государственность и великодержавность...

Остаётся Березина процитировать – «извините, если кого обидел» – и ёжась, поместить. Ёжась, потому как ругаться совсем не хочется.