|
|
Пишет messala (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} messala)@ 2008-03-30 11:58:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Стихи
Вопрос "что такое стихи" уже давно воспринимается как детский в аудитории, знающей что-нибудь про хореи и ямбы, и уж тем более про тактовик и дольник, и как неприличный в аудитории, имеющей представления о дохмии и триштубхе. Гаспаров после всех бессвязностей приводит лапидарное (не свое, по-моему) определение: "стихи -- это все, что делится на стихи". И то бы неплохо, но напрашивающийся сразу вопрос "как делится" тонет в тех же аморфных рассуждениях. Тем не менее, сам вопрос возник не так давно, и обязаны мы этим более всего Уитмену, Рембо и Ко, влившим в литературу некоторый объем текстов, которые они волевым порядком назвали "стихами" -- верлибры.
В конце концов, определение стиха зависит от того, что мы априори включаем в рассматриваемый набор феноменов. Если стихами считать только Пушкина, то оно будет одно, если включить туда и «Мертвые души», и «Москву -- Петушки» (поэмы, как-никак, по мнению авторов), то интересно посмотреть на стиховедов… Хотя они все равно выкрутятся. Именно поэтому и интересно.
К сожалению, игры стиховедов имеют последствия и для вполне специальных областей – например, римского стиха. Кроме Сатурнова стиха вся римская версификация традиционно считается более-менее точным слепком с греческого квантитативного стихосложения. Несомненно, особенности ее были замечены давно – «вольность» римских ямбов по сравнению с греческими, совпадение арсиса со словесным ударением в послецезурной части гекзаметра, преобладание в нем мужских цезур, фиксация долгот и цезур в логаэдах Горация и проч. Но эти отличия всегда подпадали под удобное своей широтой понятие «художественного эффекта», толкование которого ничем не стесняет исследователя. Так, например, versus quadrati типа «Postquam Crassus carbo factus, Carbo crassus factus est» точно так же вписываются большинством в ту же квантитативную систему, хотя любой незамыленный глаз точно опознал бы в них силлаботонику – ритм ударений не вызывает сомнений. И если в большинстве таких стихов квантитативное толкование имеет основу хотя бы в регулярной долготе арсиса, то есть и примеры, где не соблюдаются никакие квантитативные правила: «Non te peto, piscem peto, quid me fugis, Galle?» с краткими peto и fugis. Доходит до того, что Бер, опровергая нелепые измышления о силлаботоническом характере VQ, пишет, что если бы это была силлаботоника, то легионеры в триумфальной песне пели бы не «Gallias Caesar subegit…», а «Caesar Gallias subegit…», потому что в первом варианте наблюдается перебой ритма ударений. Заметив перебой ритма, он как-то решил не заметить самого ритма. При этом от ответа на этот вопрос (метрика или силлаботоника?) зависит много чего даже в чисто лингвистической сфере (например, природа латинского ударения), не говоря уже об объяснении особенностей других видов римского стихосложения.
Это – следствие того, что постоянно пользуясь некими категориями, большинство исследователей не озаботилось придти к общему пониманию самих этих категорий. Так, слова «квантитативный», «силлабический», «силлаботонический» на самом деле мало что значат. По Гаспарову «Non te peto, piscem peto, quid me fugis, Galle?» -- квантитативный стих, «Pange lingua gloriosi proelium certaminis» -- силлабический (потому что средневековой латинской поэзии положено быть силлабической), а «То не ветер ветку клонит» -- силлаботонический. При этом против правды не попрешь, и описывая средневековые «силлабические» размеры типа «Pange lingua», он пишет «хореический ритм четкий» (!).
Выработка же таких общих категорий тормозится расплывчатостью самого определения и понятия стиха. Дело, естественно, не в терминах. Если включить в понятие стихов верлибр, как это и сделано на настоящий момент, то тогда надо отметить, что есть некие «стихи группы А», имеющие многие общие особенности, свои законы и структуру, и «стихи группы Б», которые связывает с первой группой только принудительное графическое деление текста на строки. Тогда я имею возможность, оставив в стороне мало интересные мне «стихи группы Б» (то бишь, скажем, те же верлибры), ожидать, что стиховедение займется выяснением общей структуры первой группы и даст мне набор надежных категорий, которыми я могу пользоваться в исследованиях в своей конкретной области. Назовем условно первую группу «ритмическими стихами».
В таком случае я бы предложил определение стиха как «внутренне ритмизованной речи». Это значит, что, в отличие от верлибра, эти «стихи группы А» не нуждаются во внешней (графической) нотации для выявления их ритмической структуры. Даже если они будут записаны в одну строчку, читатель такой записи легко расчленит их на стихи сам (причем другой читатель сделает это так же). Опять таки, «речь» здесь важное слово, потому что стихи – это то, что нуждается в произнесении, пусть даже про себя. Нельзя написать стихи, например, на языке жестов.
Естественно, такое определение провоцирует дальнейшие вопросы, главный из которых – что такое ритм.
