+ + +
Когда здесь впервые появился храм достоверно неизвестно: письменные источники сообщают нам только лишь тот факт, что стоявшая издревле в селе Архангельском церковь в лихолетье Смутного времени была уничтожена, а на её месте в 1653 году был построен новый деревянный шатровый храм во имя Михаила Архангела. Позже он неоднократно перестраивалась после пожаров, пока в 1822 году «русский итальянец» Осип Иванович Бове не возвёл в Архангельском каменную церковь.
«Ей хорошо среди покоя
На рыжей ласковой траве.
Её один француз построил
С чудной фамилией – Бове»
Так писал поэт, уроженец села Архангельского, Н.Ф. Дмитриев, ставший лауреатом многочисленных литературных премий (Ленинского комсомола, Молодой гвардии, Александра Невского и др.). Николай Фёдорович Дмитриев – классический русский поэт-почвенник, его имя заслуженно осталось в памяти односельчан: сейчас в Архангельском открыт его дом-музей, его не забывают и чтут, ведь его стихи пронизаны искренней любовью к родному краю, близким людям, русской природе. Лишь один нюанс оседает в душе неприятной горчинкой после прочтения его стихов: «Она столетья простояла, крестом цепляя облака» – пишет Николай Фёдорович о церкви Михаила Архангела. Но дело в том, что как раз в то время когда жил и творил Николай Дмитриев креста на храме не было: бесобожная власть жидов и комиссаров превратила храм сначала в клуб, а потом в склад. Хотя вполне возможно, что поэт утончённо и лаконично, одной этой строфой и хотел вызвать у нас именно подобные эмоции – досаду, обиду, разочарование: столетья церковь красовалась своими крестами, а вот в его время – нет.
+ + +
Село Архангельское встретило нас насупившейся, хмурой погодой. Мохнатые облака на небосклоне – словно брови нахмурившегося старца, испытующе глядящего исподлобья: «кто такие? Здесь храм в честь Грозного воеводы – так называют православные Архангела Михаила, предводителя небесного безплотного воинства. А вы зачем здесь?» Дорога к храму открыта всем, и званных много, но мало быть званным, надо быть ещё и достойным. Ведь Архистратиг Михаил это тот, кто согласно церковному преданию, встретит каждого из нас у ворот Рая, а вот войти же в те врата удостоятся не все. Так что эта пасмурная серьёзность природы, немая подозрительность низкого осеннего неба вполне уместна, тем более что всё это с лихвой компенсировалось радушием настоятеля – отца Геннадия, его домочадцев и прихожан. Даже местный котёнок, сидевший у церковной ограды, казалось только нас-то и ждал: радостно подбежал и громко мурлыча, ластился у ног. Нас встретили, заботливо обогрели, и уже все вместе мы завершали последние приготовления: сегодня на зимнюю часть храма мы воздвигнем крест.
+ + +
«Если вы захотите увидеть признание в любви, воплощённое в камне, приезжайте в село Архангельское» – пишет местный краевед Кирилл Мартынович. И это действительно так: храм в Архангельском есть материальное свидетельство о нежнейшем чувстве, рассказ о настоящей любви.
В начале XIХ века село Архангельское с прилегающими деревнями было владением князя Алексея Ивановича Трубецкого. После его смерти (а гвардии поручик Алексей Трубецкой погиб в 1813 году в Битве Народов под Лейпцигом, где «цивилизованная» Европа, как водится, пыталась украсть очередную русскую победу) имение унаследовала его вдова Авдотья Семёновна Трубецкая.
Авдотья Семёновна выросла в образованной дворянской семье, отцом её был профессор Семён Емельянович Гурьев, автор первого русского учебника по высшей математике. С детства привыкшая к общению с творческими людьми, Авдотья Семёновна была очарована знакомством с архитектором Осипом Ивановичем Бове; между ними завязалась дружба, которая переросла в глубокое и искреннее чувство. Несмотря на то, что талант О.И. Бове был широко известен в России, объявление о предстоящей свадьбе между княгиней и архитектором (а «архитектор», кстати, в буквальном переводе с греческого означает «старший плотник») вызвало настоящий скандал в свете: между влюблёнными находилась непреодолимая (по тем временам) социальная пропасть. Трубецкая перессорилась со всеми своими родственниками и, в конце концов, лишилась княжеского титула. Более того, их брак надолго стал предметом сплетен и анекдотов. В такой непростой период Осип Иванович и начал по собственному проекту строить в Архангельском каменный храм на месте старой деревянной церкви, тем самым наглядно символизируя прочность и незыблемость его отношений с супругой. Несмотря на все неприятности, их брак был счастливым, вместе они преодолели все невзгоды, воспитали четырёх сыновей: Николая, Михаила, Сергея и Александра, и пронесли свой крест через всю жизнь.
+ + +
Небо прогибалось под тяжестью облаков и всё больше наливалось свинцом. Нехотя покапал дождь. С южного входа мы заходим в церковь: восстановительные работы ещё в самом разгаре, поэтому нас встречает пока ещё временный иконостас. Батюшка читает краткую молитву, и мы торжественно выходим крестным ходом: впереди хоругви, затем выносим Евангелие в красивом, богатом переплёте, а затем сверкающей позолотой крест – главного виновника нашего сегодняшнего собрания. Крестный ход чинно огибает церковь и останавливается, чтобы совершить таинство освящения. Дождь заметно усиливается; отец Геннадий начинает чтение от Матфея, но слов неслышно, слова Евангелия растворяются в громком шелесте струй дождя. Однако дождь не мешает, дождь шумит в такт словам батюшки и как будто участвует в священнодействии.
Разверзлись хляби небесныя: густые облака разбрелись по углам горизонта, с востока и с запада плавно растворившись в седине тумана. Удар колокола звонницы почти осязаемо повис в воздухе, и небо над храмом будто выгнулось, расплескав тучи. Небо сделалось будто-бы огромной линзой, сквозь которую толи нас, молящихся, кто-то (а скорее – Кто-то) разглядывал сверху, как в мелкоскоп, толи наоборот: неведомый кто-то хотел, чтобы мы сконцентрировали свои взоры и мысли далеко за пределами земной атмосферы. Подлинная Красота всегда величественна, а подлинное величие всегда пугающе: вот и тут, когда явственно осознаёшь себя частью вселенского грандиозного действия, мурашки пробегают по спине. А дождь, тем временем, хлестал в лицо крупными, тяжёлыми каплями, перемешиваясь со святой водой, коей щедро окроплял нас отец Геннадий. Наша природа заодно с нами. На то и родина.
И вот, когда усилиями рабочих крест занял подобающее ему место, как всё вокруг – природа, постройки, поля, овраги, небо, туман – всё стало органично, цельно, ладно, так, как и дОлжно. Словно пейзаж получил недостающую деталь, словно горизонталь пересеклась с вертикалью, упорядочив мироздание.
Село Арх-ангельское… Храм во имя главнейшего из сонма ангелов Арх-ангела Михаила…
Арх – по-гречески значит первородство, главенство, власть. Трансцендентная вертикаль власти крестоносно слилась воедино с горизонталью русского пейзажа, наполнив окрестности младенческой чистотой, первозданной свежестью.
+ + +
Осип Иванович (Джузеппе Джованни) Бове сын неаполитанского художника, приехавшего в Россию для работы в Эрмитаже, родился в 1784 году в Санкт-Петербурге. После окончания московской архитектурной школы при Экспедиции кремлёвского строения, с 1807 работал помощником М. Ф. Казакова и К. И. Росси в Москве и Твери, до начала Отечественной войны, во время которой Осип Бове служит корнетом в Иркутском гусарском полку. По окончании войны он принимает активное участие в восстановлении сожжённой Москвы, ещё до официального получения звания архитектора, Бове де-факто является главным архитектором города и реализует генеральный план реконструкции древней столицы. При непосредственном участии Бове была реконструирована Красная площадь и Манеж, по его проектам созданы Театральная площадь с Большим театром, Александровский сад, Триумфальные ворота, здание московской Первой Градской больницы, церковь Всех Скорбящих Радость, храм Живоначальной Троицы в Даниловском монастыре и многие другие здания, каждое из которых стало жемчужиной русского зодчества. Но особое место в его жизни занимал красующийся сейчас перед нами своим новообретённым крестом храм Архангела Михаила.
+ + +
Грозный ангел, которого воспел стихами сам белый Царь Иоанн Васильевич, Архангел Михаил — один из высших ангелов небесной иерархии. Имя Михаил — значит “Кто, как Бог”, правда, некоторые добавляют здесь знак вопроса. Другие указывают: фраза «Архангел Михаил» состоит из пяти слов: «арх ангел ми ка эл», что означает: «старший посланник, наделённый полномочиями Эля», где Эль – суть Элохим – единство множественности, Святая Троица.
Сей архангел в Писании именуется «князем», «вождем воинства Господня» и зовётся главным борцом против диавола. Отсюда его церковное именование – «архистратиг», т. е. «старший воин»: «и вот стоит пред ним человек, и в руке его обнаженный меч» (Нав.5:13) – так Михаил явился Иисусу Навину перед зачисткой Земли Обетованной. Архангел представал пред людьми и огненным столпом, и нереально волшебным светом в кромешной тьме, и рыцарем, закованным в латы; утверждают также, что не раз он был замечен среди христианских войск на передовой, где дрался за правду, как обычный ратник. Злонравный азиат Батый, указав на фреску с огнезрачным ликом Михаила, сказал: «Этот вмешался и не дал мне атаковать Новгород русский» – пишет Волоколамский патерик. Известно, что Михаил был почитаем халдеями как бог; персы называли его Бештер или «тот, кто поддерживает человека»; глупые германцы долгое время звали его Одином и Вотаном и поклонялись ему как своему верховному божеству.
Михаил – эталон воина, образец рыцарской доблести, первопрестольник ревности по славе Божьей, крестоносец, несущий Рай остриём своего копья, громовержец, испепеляющий нечисть взглядом исподлобья, опричник, не признающий что есть, но утверждающий как должно быть, огненный столп, в сравненье с которым даже чистейший солнечный свет кажется скверной, каратель глумящихся, плазменная секира в руках Господа нашего; Михаил – это мужик.
Главное же деяние Архистратига для нас ещё предстоит: это брань с антихристом и слугами его, Последняя Битва, не невидимая, не какая-нибудь «духовная», не потусторонняя, а конкретное, реальное мочилово, взаправду и насмерть.
От гласа трубы сотрясётся вся земля, и от гласа воробьиного восстанет всякая трава; будут молнии, грозы и голоса, будет смерть, плач и огонь. Тогда макрибун, соратник Церкви Воинствующей Михаил, на правах главнокомандующего Христовой ратью, максимально неполиткорректно кинет предъяву: «Кто, как Бог?»
Ибо нет Бога, кроме Бога.
Цветущая ветвь в руках Архистратига, ибо он приучен побеждать.
А ещё держит он белую хоругвь, на коей начертан червлёный Животворящий Крест.
И мы знаем, чем победим.
Сим.
+ + +
«Трапеза – неотъемлемая часть богослужения» – категорически объявил нам батюшка по окончании службы, и мы расселись по лавкам. Отец Геннадий говорил торжественную речь, с большой радостью, как умеют только православные, поблагодарив всех, кто помогает в реставрации, и всех, кто участвуют в приходской жизни храма. На улице моросил дождь, но мы были обогреты, накормлены, окружены уютом и отеческой заботой.
Покидая Архангельское, прихожане оглядывались на храм, как бы оценивая значимость проделанных сегодня трудов. Небольшая, с точки зрения геометрических пропорций, деталь – крест, а храм стал видеться по-иному. Хоть строительные леса и скрывают пока всю красоту этого классического для стиля ампир архитектурного шедевра, украшает церковный купол восьмиконечный златозарный наш православный крест. Видно его издали, и, словно маячок, притягивает он взгляды людей. Сегодня и сам Бове гордился бы нами: ведь крест – вот истинная красота церковная.