Окончание "Модернизация лимитед"


Опричнина – территория свободы?

Как и почему верят в модернизацию? Верят, потому что хотят верить. Модернизация – это интересно, а мечта об интересной работе – это мечта жизни. Почему верят? Потому что надеются, что у системы что-то пойдет не так, что у системы произойдет какой-либо сбой, и модернизация действительно начнется. Да, люди попадаются на это, и будут попадаться. Среди широкопотоковой мерзости российского бытия ничего другого не остается, только что надеяться на лучшее.

Да, модернизация возможна. Но в отдельных точках. РФ – это система. А в системе каждый элемент завязан на каждый. Люди, законы, представители власти, финансы – все переплетено тысячами нитей. РФ как система не допустит модернизации – поскольку она находится в максимально стабильном, «лежачем» положении.

В подходе к модернизации возможны две тактики. Первая – сказать, что модернизации не будет. Вторая – продавливать точечный проект. Правильны обе. В масштабе страны модернизация невозможна – нет ни денег, ни людей. Страна обречена. Страна обречена как минимум энергетически, и этого достаточно. На что – лучше не говорить. В конкретной территориальной точке – да, что-то можно сделать. А что иначе? Увидеть Песецк и умереть?

У слова «модернизация» много смыслов. Но невозможно модернизировать отсутствие чего-то. Что-то должно быть. И это что-то – это товар. Это может быть товар и для внутреннего рынка, может быть для внешнего. Но главное – чтобы он был. Чтобы он был, его нужно сделать.

Чтобы сделать товар, нужны люди, деньги и законы, написанные под то, чтобы сделать товар. Именно так – законы пишутся для товара, а не для блага человека. Нужно вывести людей и деньги из существующей системы. Для создания точек модернизации нужно выделить отдельные, незаселенные территории, и там создать иную систему, законы которой будут нацелены на производство и соответственно на привлечение людей, которые смогут производить импортозамещающий товар. Город в 300 тысяч человек с производствами обойдется в несколько десятков миллиардов долларов. Но при правильном подходе расходы окупятся. Деньги могут быть только государственными – потому что ни один бизнесмен в здравом уме и трезвой памяти в новые производственные проекты в России инвестировать не будет. Большая часть мира, где теплее и безопаснее, стоит в очереди за этими инвестициями.

В проекте должно быть заложен элемент, которого нет нигде. Элемент, который никто не сможет купить. Который никто не сможет скопировать. И который мог бы привлечь нужных людей со всего мира. Что-то среднее между новой системой общего знания и новой религией – но не религия. В любом случае проект идеологический. Проект культурный. Но не принудительный, как это принято, а со свободным участием.

В России нужно жить зачем-то. Потому что жить здесь – это тратить огромные ресурсы на жизнеподдержание. То есть жить в России – это создавать что-то, что по цене перекрывает жизнеподдержание. Да, можно жить в вахтовом поселке за полярным кругом, добывая нефть, доходы от которой позволят привозить бензин вертолетом. Но это как минимум странно – жить за полярным кругом, ничего не добывая. А просто жить.

Какой это будет товар? Единственное богатство России – это люди. В России мало талантливых людей, но если все эти таланты собрать и включить, то что-то сделать можно. Иначе – сконцентрировать для получения критической массы. Большая часть мирового населения готова работать за 300 долларов в месяц. Если в РФ кто-то и придумает товар для массового производства, производить этот товар все равно придется во Вьетнаме, потому что российская топливная составляющая сделает этот товар неконкурентоспособным и на мировом рынке, и даже на внутреннем. Товар должен быть сложным – иначе его сразу же повторят в странах третьего мира. Одна идея: талантливые люди плюс дорогие рабочие места.

Если говорить о конкурентоспособных рабочих местах, то они стоят от 100 тысяч за штуку. Миллион мест – 100 миллиардов. Но миллион мест не втиснется в щели мировой экономики. Мировая экономика прекрасно функционирует без России. На мировом рынке есть все мыслимые и немыслимые товары. Получается так, что делать можно только уникальный товар. А на миллион рабочих мест не найдется ни людей, ни денег, ни времени. Так можно определить примерный размер города – 50-100 тысяч рабочих мест, 300 – 400 тысяч человек. Будет меньше – не сложатся цепочки товаров и услуг, да и общегородские службы слишком дорого будут обходиться. А больше – и денег может не хватить, и людей.

За редкими исключениями, появление нового товара на рынке ведет к вытеснению другого товара. А это – война. И за сбыт, и за потребляемые ресурсы. Чтобы ввести новый товар на рынок, нужно задействовать все методы – вплоть до проведения разведывательных и контрразведывательных операций. Должны быть собственные военно-полицейские силы. С нуля. Что-то готовое использовать нельзя, поскольку аморальность заразна – перекинется на весь проект. Понадобятся танки и самолеты – отгонять суслика – а суслик обязательно придет всё сожрать. И инвесторам, если потом таковые появятся, будет поспокойнее.

Чтобы обеспечить свободу хайтеку, чтобы обеспечить свободу на высших уровнях технологии, нужно ограничить ее на нижних уровнях. Не просто законы для товара, а законы для уникального товара. А насчет его инновационности... Главное – это товар; а на чем его перевозить – на экраноплане или на гужевом транспорте – дело уже десятое.

Ни изменения политической системы, ни насилия, ни жертв - ничего не нужно. Все эти удовольствия будут за пределами этого города и несколько позже. И чтобы все это было, делать ничего не надо. Само образуется.

Да, именно опричный проект. За модернизацию всей России все равно будет выступать слишком много людей – но, как доказывалось выше, модернизация России невозможна. Или отрицание и насмешки, или точечная модернизация. И если не давить на проект точечной модернизации – не будет ничего. А по поводу термина «опричнина»... Да хоть горшком назови... впрочем, горшки уже обсуждались.

Модернизации страны не будет. Но это не столь важно. И города не будет. На этом витке истории - скорее всего нет. А если не будет проекта, то не будет образа будущего. И самого будущего не будет. Это гораздо хуже.

Да, в этой статье слишком много риторических вопросов. На которые в России в соответствии с ее традициями и культурой даются риторические ответы. Это происходит потому, что нормальных ответов все равно не существует. Как выжить городу Песецк? Да никак. И никто и никогда не предоставит бизнес-проекта по самофинансированию зарытого в снег города, который ничего не производит и в котором нет людей, чтобы что-то производить.

Модернизация ограничена интересами правящих групп; модернизация ограничена существующей системой связей людей, законов и отношений; модернизация ограничена нехваткой человеческих ресурсов; модернизация ограничена закрепощением населения; модернизация ограничена в финансовых ресурсах; модернизация ограничена катастрофой, разворачивающейся в России.

Основная идея – модернизация ограничена; и те, кто желает модернизации, могут вести борьбу только за ограниченную модернизацию – другой не будет. Идея проста – сначала спасти хоть кого-то, сначала врач излечивается сам. А потом спасать всех... Ждите... ждите... ждите...

И что в сухом остатке? Явка провалена, на окне горшок, в горшке суслик, который все сожрал, а в голове у суслика беременные бандитизмом тараканы... А по счетам кто платить будет?

- Вам, граждане россияне, говорили, что надо провести модернизацию? Медведев говорил, что «модернизация – вопрос выживания?»

- Да, говорили.

- Вам говорили, что если ее не провести, вы сдохнете? Сурков говорил «Модернизация или смерть?»

- Да, говорили.

- Вы ее провели?

- Нет, не провели...