А Тухачевский воевал с народом или за народ?

Тухачевский - метивший в Наполеоны безусловно талантливый энергичный карьерист.
Такому человеку по большому счёту всё равно с кем воевать, особенно если он главный.

А вот тип Брусилова (или Берлинга) Это нечто совсем иное. Тут есть проблема выбора и желания остаться во всём последовательным.
Я просто непроизвольно поймал себя на мысли, что я их хорошо понимаю,и по своим воспоминаниям и ощущениям, которые они сами излагают, они ОЧЕНЬ похожи
Хотя на первый взгляд между ними нет вообще ничего общего.

Что касается Тухачевского, то воевал, куда пошлют и совестью, думаю, не мучался.
При этом нужно сказать, что, например, Антонова с братом я народом не считаю, это были такие же профессиональные боевики (эсэры) со стажем. От которых простой народ стал по весне уходить после небольшого облегчения положения с хлебом. Что собственно и предопределило конец их банд едва ли не быстрее, чем действия Красной Армии и её полководцев.

А народ на любой Гражданской войне он везде. Разными слоями представленный. Вопрос в том, что выбора нельзя не сделать.

>Тухачевский - метивший в Наполеоны безусловно талантливый энергичный карьерист.
Такому человеку по большому счёту всё равно с кем воевать, особенно если он главный.

Во-во. Я всегда говорил, что не Че Гевару надо было называть "конкистадором революции"...

Ну, про Тухачевского Вас лучше не спрашивать, ответ ясен заранее. Любите Вы его очень. %)) А вот интересно, к кому из военачальников, воевавших на стороне красных, Вы относитесь столь же, ну или менее, но негативно?

Негативно относиться за бездарные действия во время войны, приведшие к объективным поражениям Красной Армии на фронтах? Ткните пальцем в Южный фронт - там целый цветник. Особенно в период неудачного наступления в конце марта 1919 в Донецком бассейне
Начиная от командюжа Гиттиса, кончая командармом-IX Всеволодовым.
Бездарное командование Украинским фронтом в лице Антонова-Овсеенко зимой-весной 1919 это тоже сплошной революционный порыв масс, когда отступили от собственных планов, не закрепились, не закрыли фланг со стороны того же Донецкого бассейна, а потом расплачивались.
Негативно относиться к объективно талантливым полководцам, чьи локальные заслуги невозможно не признать, за их стремления преувеличивать свои заслуги и приписывать себе чужие? Очень плохо отношусь к бывшему главкому Вацетису, его вовремя заменили профессионалом Каменевым. "Социально близкий" полковник, не спланировавший ни одного крупного успеха. Ну да, левоэсэровский мятеж разгромил. :)
Уровнем ниже?
В этом смысле очень сложно и неоднозначно, отрицательно отношусь к Иерониму Уборевичу (ещё один Наполеон вроде Тухачевского, а может и хуже), хотя его роль как командарма-14 под Орлом, а потом действия по блокаде Врангеля в Крыму это объективная заслуга.
Сложно и неоднозначно,хотя скорее положительно, к Чапаеву и Котовскому. Сукины сыны, но наши сукины сыны :))
Однозначно плохо отношусь к Якиру - дутая фигура. Более дутая, чем Чапаев.
Крыленко и Дыбенко идут туда же. Следом за Якиром.

Теперь о тех, к кому отношусь однозначно хорошо. Это не значит, что я забываю остальных. Просто думаю, что их слава полностью заслужена, а если и преувеличена властью после войны, то немного и не их стараниями.

Среди "номенклатурных" штабистов из "бывших" - Лебедев, Каменев, генерал А. Свечин. Из "настоящих" - Фрунзе.
Из реальных полководцев Гражданской разных уровней: Егоров, Корк, Лазаревич (вот кому, кстати, по праву принадлежат многие заслуги Тухачевского),Шорин, Будённый.
Уровнем чуть ниже Ковтюх, Гай, Павлов. Братья Каширины.
На Красном флоте обязательно Раскольников и,пожалуй, Векман.
Кроме того у меня есть ещё с десяток любимых комполков и комдивов.

Тухачевский просто любил воевать.

Есть определённый тип офицера, отсюда и поступки, и жёны. Естественно, тип наднационален.

Вряд ли жена Брусилова в самом деле корректировала его мемуары.

Это вопрос обсуждаемый :)

У них много общего...

По-моему, "за народ", "против народа" - это понятия относительные, и в конечном итоге каждый из генералов руководствовался не этим и даже, к сожалению, не присягой на верность Государю и Всероссийского Престола Наследнику, а собственными представлениями о том, чья одержит верх, где выгоднее, за кем сила, ну а под это можно подставить соответственные политические измышления о судьбах Отчизны и участи народа.

Я думаю, что и Брусилов, и Берлинг руководствовались более всего
последовательной логикой и представлениями о службе реальному народу, который на месте по ситуации будет что-то строить. В том числе некую новую адекватную армию, которая не повторит ошибок старой.
А не службой своим представлениям о народе, которые возможно БЫЛИ замечательны, но связаны с ушедшим миром, которого нет и не будет.

В случае Берлинга это модель "Польшу безусловно защищают и освобождают вместе с поляками и в Польше, а не в Англии или в Иране, даже если я сам не люблю и не понимаю большевиков".
Модель Брусилова немногим отличается.
Конечно, присутствовали там и персональные расчёты, представления о выгоде и силе. Но они не столь важны в случае этих людей.
На мой взгляд, они в какой-то мере, если хотите, сломали себя, своё большое тщеславие, чтобы быть адекватными истории. И именно этим они мне понятны и дороги. Хотя и не они одни.
Поэтому время их справедливой оценки (не впадающей в крайности) ещё впереди.
И в Польше, и в России.
А тип офицера и правда один и тот же.

<< При этом такой же твёрдый и простой в принятии каких-то общих решений, из-за которых потом многие его однокашники (блестящие офицеры, больше всего ценившие кастовую офицерскую честь)будут кричать, что его успехи преувеличены, назовут его предателем собственного народа. Главным образом за то, что именно против этого народа он и не пошёл и мёртвое дело защищать не пожелал. Как бы красиво оно не выглядело.<<

Это о ком? О Брусилове или о Берлинге? Если о Берлинге, то непонятно, какие успехи его можно считать преувеличенными, против какого народа он не пошёл (а кто пошёл?) и что за мёртвое дело он защищать не пожелал?

Что касается Берлинга, то тут всё очень похоже.
Он считал сентябрьскую кампанию таким бздарным кошмаром и позором, что фактически не хотел иметь с бывшими польскими высшими офицерами ничего общего. Потому что никакая националистическая реторика таких потрерь и разгрома не оправдывает и оправдать не может. Берлинг при этом никогда не любил большевиков (ещё бы, он получил в 1920 крест Виртутти Милитари за оборону Львова), но считал, что они объективно помогут создать в Польше новую современную армию. Он не верил в Войско Польское довоенного образца и считал идею его возрождения абсолютно мертворожденной. Как и идею возрождения самого польского государства романтически-пидсудского образца. Он уже видел, как эта система гнила изнутри. Именно в этом корни антагонизма между Берлингом и Андерсом, который позже объявил его дезертиром и даже приговорил заочно к смерти.
Берлинг был одержим пафосом строительства новой армии, которая фактически не должна была иметь ничего общего с армией, закончивший свой путь позорным разгромом в 1939. Новая армия в новом государстве. И пафос этот вполне укладывался в концепцию социалистического "народного возрождения". Поэтому все договорились. Тем более, что в 1939 против СССР Берлинг не воевал.
К лондонскому правительству его вооружённым силам после 1939 Берлинг изначально относился более, чем скептически. Поэтому, кстати, у нас именно на него и поставили. Его личной задачей было вытащить из лагерей своим именем и авторитетом как можно больше польских солдат и пройти всместе с ними на самом деле, освобождая польские земли, а не воевать непонятно зачем в Италии, лишь бы не идти с большевиками. А после победы создать на базе своих частей новую армию.
В то же время, будучи всегда больше озабочен положением солдат и своей репутацией в войсках, чем офицерскими разборками, именно человек с характером и темпераментом Берлинга не мог не отдать приказа о помощи Варшавскому восстанию, за что и был снят.
Но цели своей он добился: его армия дошла до Берлина, а сам он после войны не просто возглавил, но и фактически основал польскую академию генерального штаба.
Правда, в аппаратных играх он искушён не был, и характер с годами у него лучше не стал. Поэтому и перевели его затем поднимать лесную промышленность.
Но свою задачу он выполнил именно так, как сам хотел, хотя при этом ему, польскому офицеру, всё время приходилось честно выбирать из двух зол.