| [ |
music |
| |
Третья Брукнера, Йохум |
] |
Придя домой, я застал трансляцию концерта открытия фестиваля на канале - не помещаясь в телевизор, солировал Мацуев, шедший в программе вторым номером; то есть, выдалась редкая возможность прослушать практически весь концерт второй раз и на ином носителе. Впечатления поразительные.
Грубая фактура звучания, которая на концерте не текла, но клубилась, разламываясь где-то внутри себя, точно на сцене существовало два оркестра одновременно, когда один словно бы тараном входил в другой (таковыми были разломы контрастов в обоих опусах Прокофьева и у Щедрина), расчёсывая гребешком музыкальное полотно, точно длинные волосы в трансляции выглядела единым, сглаженным комком.
Особенно отчётливо это прозвучало в "Волшебном озере" Анатолия Лядова, небольшой симфонической поэме, которая стала ещё более лакированной и сглаженной, имманентной и гомогенной - и, оттого ещё более таинственной и волшебной; точно потемневшая от времени, закопчённая жемчужина, превратившаяся в деревянную бусину.
На концерты следует ходить, чего бы это нам не стоило - живая ткань (причём любого качества исполнения) физиологически действует по-другому; не так, как самая совершенная запись, очищенная от наносного (соседей по амфитеатру, случайных моментов реального действия), оставляя в сухом остатке процентов тридцать от первоисточника.
На пресс-конференции Гергиева, Щедрина и Мацуева в зимнем саду КЗЧ я встретил одного из самых тонких и глубоких писателей про музыку - Дениса Фридмана ака gippius, из-за чего волхования мэтров благополучно прослушал.
Хотя, конечно, у меня были свои вопросы к руководителям феста - масштаб мероприятия продолжает развиваться (вот и в родной Чердачинск музыканты заедут через пару дней с двумя концертами), а собственно симфоническая программа (не в пример хоровой и звонильной) съёживается до пары-другой столичных концертов.
Хотя, учитывая суть происходящего, может быть, оно и к лучшему. К сожалению, вынужден констатировать, что концерты Мариинского оркестра, ведомого Гергиевым, не приспособлены для выездных концертов.
Я не слушал этот коллектив около года (с прошлого Феста?) и следует сказать, что находится он в очень хорошей форме, легко достигая прозрачности и, когда это надо, мощи.
Однако, в отличие от сопроводительных исполнений, когда оркестр работает в оркестровой яме, играя для опер и балетов или же в отличие от моментов записей, исполняемых для записи на одноимённом рекорд-лейбе, "обычные" концерты Мариинки с Гергиевым более не работают.
Они выхолощены и пусты. Игра ради игры, единственный мессидж которой - и вот она нарядная на праздник к вам пришла...
Собственно, всё это было понятно ещё на прошлых фестивалях, логика которых исчерпывалась надуванием щёк и раздуванием медийных (а не сугубо музыкальных) мотивов, однако, хочется обманываться, хочется прийти и ахнуть.
Вместо этого занимаешься анализом несовпадений между посылом и впечатлением; исполнение, ведь, качественное, толковое, между тем, оставляющее тебя совершенно равнодушным - то есть, никак и ничем не отвечая твоим духовным потребностям.
Исполнение, выродившееся в ритуал, выхолощенный внутри, обозначающий овнешнение всего того, что должно быть в глубине и внутри.
Халтура не проходит даром, исхалтуриться и означает сохранить формальное единство, наполненное внешними признаками отсутствующего содержания.
И даже когда, собравшись, ты прикладываешь максимум усилий, прежняя полнота кажется невозможной, безвозвратно утраченной - как целомудрие.
В этом смысле, Гергиев идеальная фигура для мегаломанического мероприятия, которому приданы черты официальной духовности - какое православие, такова и Пасха.
Какова Пасха, таков и Пасхальный Фестиваль.
( хороводы )
|