|
|
Пишет Paslen/Proust (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} paslen)@ 2010-02-10 01:25:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Лакуны и пустоты. Метро
Сначала, попав в ДОрсе, я огорчился, а потом обрадовался тому, что экспозицию там пока что существует в урезанном виде. Это позволило обойти выставку без надрыва и нарыва; так как это был первый парижский музей этой поездки, то сокращённость я воспринял как формообразующий тренд.
Потом усечения и окорот только нарастали. Особенно радовали лакуны в Лувре, который хоть как-то, редкими уступками, но, тем не менее, помогал справиться со своей неподъёмностью.
Странное это, конечно, ощущение - интерес к отсутствующим объектам. Когда всё сливается в серо-буро-малиновое варенье из манер и тем, то умом ты отлично понимаешь: картины, забранные на другие выставки и вывезенные в чужие города, ничем не отличаются от того, что развешено по соседству с вечным приколом убывших и перемещённых, но, с другой, ты не можешь пройти мимо обозначенного отсутствия.
И, даже при всём дефиците времени и сил, самые сильные эмоциональные траты приходятся именно на то, чего нет. Так уж человек устроен. Так уж устроено его восприятие, да?
Апофеоз этой сладостной недостачи, сближающей любой холст с квадратами Малевича, выпал на долю музея Оранжереи, куда заглянул за круговыми панорамами "Кувшинок" Моне, но в котором выставлена и большая коллекция импрессионистов и постимпрессионистов с замечательной коллекцией, например, Утрилло, Модельяни, Сутина и Ренуара (нужен ли отдельный постинг про Оранжерею? А то мне кажется, что я уже тут всех задрал со своими музеями). Не говоря уже о необычном и странном фигуративном Дерене.
Так вот там оказались вывезенными едва ли не треть коллекции. Стены зияют пустотой, а рядом с этикетками висят принты тех картин, что увезли куда-то на гастроли и можно увидеть то, чего нет. Это, как любое вскрытие приёма, работает совершенно убийственно.
Оно же всё равно во благо, это срезание лишнего жира, который ничего добавить уже не может, только тратит и тратит твоё внутреннее время на то чему нет выхлопа. Вот ведь.
С другой стороны, жанр "выставка одной картины", представляющий другую крайность, тоже приходится признать неудовлетворительным из-за несовпадения бега, внутреннего и внешнего, а несовпадение темпоритмов, чреватое расхождениями, почти всегда выходит в минус.
К тому же, то, что идёт не так или не так, как всегда придаёт твоей поездке неповторимый рисунок. Теперь фасад руанского Нотр Дама навсегда будет для меня прикрыт бельмом ремонта, Гранд Опера окружена строительными лесами, а Монпарнасское кладбище, куда я каждый раз по приезду заходил к Кортасару и Беккету, закрыто на профилактическую уборку. Заусеницы афиш и билбордов с какими-то конкретными фильмами и концертами, эта, а не другие выставки: куда уходит детство в какие города? Надеваешь как шарф и носишь; согревает, между нами, не меньше малинового варенья.
Если город затарен, то должна же быть дренажная система отвода лишней воды.
В моём метро мало народа. Эти тоннели сшивают пространства, но не отношения, тем более, что и отношений никаких нет.
Сначала, попав в ДОрсе, я огорчился, а потом обрадовался тому, что экспозицию там пока что существует в урезанном виде. Это позволило обойти выставку без надрыва и нарыва; так как это был первый парижский музей этой поездки, то сокращённость я воспринял как формообразующий тренд.
Потом усечения и окорот только нарастали. Особенно радовали лакуны в Лувре, который хоть как-то, редкими уступками, но, тем не менее, помогал справиться со своей неподъёмностью.
Странное это, конечно, ощущение - интерес к отсутствующим объектам. Когда всё сливается в серо-буро-малиновое варенье из манер и тем, то умом ты отлично понимаешь: картины, забранные на другие выставки и вывезенные в чужие города, ничем не отличаются от того, что развешено по соседству с вечным приколом убывших и перемещённых, но, с другой, ты не можешь пройти мимо обозначенного отсутствия.
И, даже при всём дефиците времени и сил, самые сильные эмоциональные траты приходятся именно на то, чего нет. Так уж человек устроен. Так уж устроено его восприятие, да?
Апофеоз этой сладостной недостачи, сближающей любой холст с квадратами Малевича, выпал на долю музея Оранжереи, куда заглянул за круговыми панорамами "Кувшинок" Моне, но в котором выставлена и большая коллекция импрессионистов и постимпрессионистов с замечательной коллекцией, например, Утрилло, Модельяни, Сутина и Ренуара (нужен ли отдельный постинг про Оранжерею? А то мне кажется, что я уже тут всех задрал со своими музеями). Не говоря уже о необычном и странном фигуративном Дерене.
Так вот там оказались вывезенными едва ли не треть коллекции. Стены зияют пустотой, а рядом с этикетками висят принты тех картин, что увезли куда-то на гастроли и можно увидеть то, чего нет. Это, как любое вскрытие приёма, работает совершенно убийственно.
Оно же всё равно во благо, это срезание лишнего жира, который ничего добавить уже не может, только тратит и тратит твоё внутреннее время на то чему нет выхлопа. Вот ведь.
С другой стороны, жанр "выставка одной картины", представляющий другую крайность, тоже приходится признать неудовлетворительным из-за несовпадения бега, внутреннего и внешнего, а несовпадение темпоритмов, чреватое расхождениями, почти всегда выходит в минус.
К тому же, то, что идёт не так или не так, как всегда придаёт твоей поездке неповторимый рисунок. Теперь фасад руанского Нотр Дама навсегда будет для меня прикрыт бельмом ремонта, Гранд Опера окружена строительными лесами, а Монпарнасское кладбище, куда я каждый раз по приезду заходил к Кортасару и Беккету, закрыто на профилактическую уборку. Заусеницы афиш и билбордов с какими-то конкретными фильмами и концертами, эта, а не другие выставки: куда уходит детство в какие города? Надеваешь как шарф и носишь; согревает, между нами, не меньше малинового варенья.
Если город затарен, то должна же быть дренажная система отвода лишней воды.
В моём метро мало народа. Эти тоннели сшивают пространства, но не отношения, тем более, что и отношений никаких нет.
