Действительно, мы можем использовать именованность для нарушения неразличимости тождественных (уникальности) имён. Имена тоже являются объектами, и, если смотреть шире, то необязательно текстом, - а любыми объектами. Можно даже сказать, что имена - это другое имя объектов, и наоборот, любой объект может именовать что-то. Впрочем, мы как раз и разделили мир объектов на "просто" объекты и имена, нарушая неразличимость тождественных. И как раз с помощью средства именования (дуальность слов "объект" и "имя"), - но это разделение произвольно, зависит от нашей воли, вводит дополнительную структуру в пространство объектов, обычно на что-то нацелено.

В вопросе, будут ли те пространства эквивалентны, важен смысл "эквивалентности". Обычно те "миры" неэквивалентны, ведь обычно мы именуем объекты с целью представить некое пространство объектов в упрощённом виде, без исходной структуры и с переходом к классам эквивалентности. Мы называем конкретные стулья словом "стул", чтобы перейти от материальных объектов к идее стула и (в частности, в коммуникации) не предъявлять конкретные экземпляры стульев (а то и все стулья мира), а использовать идею (метку) всей сообщности стульев.

То есть, имена - это простейший случай "представления". Это если не особо в семантику углубляться (т.е. в вопрос зачем мы, вообще, именуем объекты, и соответствующие правила именования).

(Reply to this) (Parent)