| Comments: |
Ну почему же, не только. Ещё Раскольников и всякая мармеладовщина. Да и у Толстого Александр на фоне Кутузова как-то не очень. Да и ещё много чего.
Но мысль в целом интересная.
А Щедрин, пожалуй, действительно единственный, кто сохранил свою актуальность. Мне тут из каких-то весьма уважаемых СМИ звонили с предложением поговорить об этой актуальности...
Относительно Т. все ясно. Мнѣ вчуже жаль, что уютная камера въ подземной тюрьмѣ Спасо-Еѳимiевскаго монастыря въ Суздалѣ его не дождалась. Можно было бы брать съ публики деньги за просмотръ великаго писателя, а онъ вѣщалъ бы оттуда, аки изъ пасти крокодиловой.
Но читатель обычно забываетъ, что въ хорошей литературѣ (страницъ 20 изъ «Войны и мира» къ ней ужъ точно относятся) рѣчь всегда о человѣческой природѣ, а не объ актуальномъ…
В русской истории (не исключая советского периода) существует странная повторяемость, доходящая до "дежавю". Благодаря чему многие места не только из Гоголя и Щедрина, но и, например, Радищева звучат удивительно актуально.
Рассказ об учителе гимназии и кухарке напомнил мне мемуары Агаты Кристи, в которых она с сожалением вспоминает, что до Великой войны даже очень небогатые люди могли позволить себе иметь прислугу.
Кто спорит, что статус учителя гимназии был выше, чем у современного учителя?
К сожалению, объективному изучению и оценке дореволюционной истории России мешают тенденциозность историков, когда трезвый анализ подменяется подгонкой фактов под определенную модель. В результате возникают мифологемы от "царства тьмы" до "России, которую мы потеряли".
«Россiя, которую мы потеряли», мѵѳологемей не является. Дѣйствительно потеряли.
Увы, потеряли... Но я имел в виду другое: тот лакированный, далекий от действительности образ, который был представлен в свое время Говорухиным. "Хорошо там, где нас нет" - это и к истории относится.
Хотел бы найти статью "Страх перед латинистом" в электронном виде, увы, пока не обнаружил. Помню из мемуаров всеобщий ужас перед "extemporalia" (не один мемуарист о них доброго слова не говорит).
А мне,признаюсь, Беликов внушал в детстве некоторую симпатию (по крайней мере, сочувствие) когда я читал в детстве "Человека в футляре".
И не только Белинский: Николай I был в восторге от "Ревизора", а Егор Францевич, как известно, сказал только: "Какая глупая фарса!":)
Ну да, то, что николаевское чиновничество не имѣетъ никакого отношенiя къ трудамъ Гоголя, практически никто тогда не понялъ.
| |
![[info]](http://lj.rossia.org/img/imported-profile.gif){kind=small}