Абхазия. 1992 год. Окончание. Часть 11.
Окончание. Начало здесь.
Предыдущая часть здесь.
Ссылочки на некоторые фото здесь
Ссылка на воспоминания "с той стороны". Не со всем я, конечно, согласен, но написано сильно.


За время, оставшееся до моего отъезда, ребятня из нашего двора разжилась гранатами от "подствольника". Но мне они запомнились только тем, что две из них мы взорвали в костре. Ребятня постарше что-то делала сними, потом укладывали гранаты в полиэтиленовые пакеты, перевязывали их так, что бы получались длинные хвосты из полиэтилена и из укрытия кидали их в воздух. Гранаты, падая на асфальт, громко взрывались.
Мы тоже пробовали. Но у нас только одна броска с третьего разорвалась. Зато эти гранаты хорошо рванули после разогрева в костре.
Ребятня начала делать брелки из патронов. В гильзу вклеивали пулю и проделывали или в пуле, или дне гильзы, отверстия для верёвочек. В связи с этим начали сильно цениться гильзы, капсюль которых выгорел, но не имел следов накола.
По-моему, у меня тоже несколько таких брелков было - не помню. Помню, сделал я себе патрон - открывалку...
И ещё у каждого из нас было по "серебряному" патрону. Это были обычные автоматные патроны, отчищенные от зелёной краски и отполированные до блеска.
А ещё помню, что пули, деформированные после выстрела или выдёргивания, либо не помещались в отверстие гильзы, либо проваливались в него. А я не мог понять, почему это так происходит и думал, что в разных партиях патронов немного разный калибр...
Вообще, не деформированную пулю найти было сложновато. К тому же среди грузин пошла мода портить боеприпасы, надрезая оголовки пуль всяческим образом.
Тогда же я увидел и ещё одно изголение на тему "я - Рембо" - автоматные магазины, сложенные "вольтом" и связанные изолентой. Типа, если в одном заканчиваются патроны, достаточно перевернуть магазин кверху ногами и можно продолжать вести огонь. Любой военный, принимавший участие в боях, скажет, что после переворота магазина шансы продолжить огонь без задержки, особенно в бою, когда приходится много перемещаться по земле, невелики. Грязь-то в открытый магазин неизбежно забьется.
И вот пришёл день...
- Собирай вещи, Максимка, завтра уезжаешь - сказал мне дедушка...
Начал сборы. Первым делом положил в сумку фотоальбом с коллекцией вкладышей. Потом вытряхнул из пулемётной ленты от РПД патроны, собрал большую часть взрывчато - стрелятельных предметов и пошёл раздавать и менять. Пакет патронов 5,45 и 7,62, 2 патрона 12,7 и ещё что-то (не помню уже что) поменял на игрушечные БТР и пушку.
Потом сложил вещи. На дно сумки запрятал крупнокалиберные гильзы. Внутрь засыпал патроны.
Впоследствии эти патроны экспроприировал у меня отец. Первое, что он сделал по моему приезду, это проверил все вещи на предмет провоза всяких взрывоопасностей.
Я вот, правда, не помню. То ли 3 патрона я от него утаил, то ли это были 3 брелка без пороха - запамятовал уже. Но всё равно их я не сохранил. Раздал в честь знакомства в школе...
На следующий день сутра пошёл на море.
Яркое солнце. Тихий шелест ещё тёплых волн...
Искупался. Потом зашёл к друзьям. Попрощались.
Когда пришёл домой, меня уже ждали трое мужчин. Один по-русски не разговаривал. Только по-английски. Второй - по-английски и на ломанном русском. Ну а третий - кто-то из местных - англо-русско-грузинский переводчик.
Надел майку, к которой дедушка пришил потайной карман для денег. Бабушка укрыла в одной из сумок часть золотых украшений: "Будет трудно - продашь".
Потом дед вложил в потаённый карман деньги.
В последний раз сверили адреса и телефоны родственников и знакомых в Москве.
- Если никого не разыщешь, обращайся в милицию. - напутствовал дедушка - Если появится возможность, сообщи, как добрался.
Присели на дорожку...
Вот, в общем, и всё. Почти всё.
Я, в сопровождении иностранцев сел в джип с эмблемами Красного креста. Поехали в аэропорт.
Там один из краснокрестовцев в сопровождении переводчика-грузина подошли к кассе. Грузин о чем-то долго спорил, иногда переходя на русский: "Как билетов нет? Вы что, международного скандала хотите? А чем пацан виноват, что у вас кто-то не выехал?!"
Потом краснокрестовец, как сейчас помню, отсчитал 500 рублей - очень много по тем временам - и отдал из в кассу. Я потом предложил отдать эти деньги, но представители миссии только руками возмущённо замахали: "Как отдать? Как можно?! И не думай!"
Поставил сумки на рентген. Заглянул через плечё сонному полицейскому. На экране - мутные пятна.
Полицейский ткнул в два вытянутых предмета на дне сумки - гильзы о крупного калибра: "Что это такое?"
- Молоко - ляпнул я первое, что пришло в голову.
- Он с нами! - подоспели иностранцы.
Женщина - полицейская, сидевшая рядом в струе воздуха от вентилятора, абсолютно безразличным голосом произнесла: "Проходи".
Пошёл через металлоискатель. Под майкой у меня была укрыта лента (без патронов), в карманах - гильзы и пули. Рамка даже не пикнула.
Пошли к самолёту. Своим ходом.
На полосе - массы вооруженных людей. По большему счёту - с ручными пулемётами: РПК и РПД. Все "на пальцах". В столь редком тогда цветастом камуфляже. Некоторые в спецназовских сферах. С "лифчиками" - "разгрузками". В бронежилетах.
Мне запомнилось, будто бы у некоторых были самодельные бронежилеты из навесной пассивной и активной брони. Вообще, если быть искренним, пассивной навесной брони я не видел никогда. Только слышал, что была такая. Из керамических плит.
Что касается активной брони, то делать из неё броник я бы, лично, не решился бы. Хоть от пуль она не взрывается, но всё же на то она и активная... Поэтому до сих пор предполагаю, что на бойцах была та самая пассивная навесная защита.
Сели в самолёт. Народу - море. Не протолкнуться.
Начали выруливать на полосу. Самолёт взвыл двигателями, но через несколько секунд шум затих.
Вновь подали трап. В салон, продвигаясь между сидящими друг у друга на коленях людьми, протиснулся солдат.
- Приготовьте документы!
- А что случилось - кто-то в салоне забеспокоился.
- Контрольная проверка. И самолёт перегружен.
Началась проверка документов. Солдат, обвешанный оружием, протискивался между сумок и людей. А на поясе у него, подвешенные за кольца, болтались гранаты. Такие, какие я взрывал когда-то на берегу Гумисты. Как "Ф-1", только блестящие и, как мне запомнилось, меньше по размеру. Хотя, может статься, это были те же "Ф-ки", отполированные на манер "серебренных" патронов. Сдирать краску с патронов-то мы тоже у грузин научились.
Солдат посмотрел моё свидетельство о рождении.
- На вход!
Я, было, обрадовался в душе - отъезд, вроде, откладывался. Схватил сумки и чемоданы (в багаж никто ничего не сдавал) и начал пробираться к выходу.
Но у трапа уже стояли мои провожатые. Грузин что-то очень эмоционально начал выговаривать солдату. Потом опять последовала фраза: "Международного скандала хочешь? Он под защитой Красного креста!"
После этих слов солдат перехватил у меня сумки и проводил обратно на моё место. За меня высадили кого-то другого, наверное.

Потом самолёт вдруг был зацеплен тягаем и отвезён в ангар. Нам объявили, что на абхазской стороне сделан залп "Градом" и есть опасность обстрела аэропорта. Хотя, так думаю, "Град" вряд ли добьет от Гумисты до аэропорта, от осознания того, что у самолёта полны баки и ни дай Бог что случится, все пассажиры больше не жильцы, стало непосебе. Хотя, наверное, солдат с болтающимися на поясе гранатами был куда опаснее.
И вот, наконец-то, нас вывезли из ангара. Разгон... Под крылом промелькнул родной берег... Всё. Прощай дом!

Первая посадка - в Батуми.
Большая часть пассажиров высадилась там. Дозаправились. И тут налетел шторм.
Самолёт на взлётной полосе покачивался под порывами ветра. Я выглянул в иллюминатор. Над взлётным полем висела птица. Она упорно пыталась лететь против ветра, но её каждый раз сносило назад. Так и висела почти на месте, маша крыльями.
Вот и я тогда подумал, что, видно, как этой птице, всю жизнь теперь суждено лететь к родному гнезду против ветра. И вновь и вновь будет уносить меня от цели. И вновь и вновь буду пытаться я вернуться. А когда удастся, если когда-то настанет такой момент, увижу я, что гнездо совсем не то, каким я его оставил...

Москва.
Самолёт замер на полосе. Все пошли к выходу...
Ступил на трап. В лицо ударили струи снега с дождём. Сразу же начала бить дрожь. Шорты и футболка - явно одежда не для позднеосеннего сезона.
Автобуса не стал дожидаться - пешком, волоча на себе сумки, кинулся к зданию аэропорта.
Отыскал таксофон. Тогда ещё с них можно было звонить за мелкие медяки. Дедушка, собирая в дорогу, специально на такие случаи, насыпал мне горсть.
Набрал первый же номер. Дозвонился.
- Алло?
- Тётя Света? Это Максим, Елены Ефимовны внук!
- Ой, Максимчик, ты где?
- В аэропорту - ответил я, и тут сообразил, что в Москве-то несколько аэропортов. Сразу же кинулся выспрашивать у прохожих, где я нахожусь.
Прохожие, видя 13-летнего паренька, одетого поздней осенью в шорты и футболку, да ещё спрашивающего, куда он прилетел, шарахались в стороны. Наконец кто-то назвал аэропорт. Я сейчас уже и забыл, куда сел самолёт.
- Максим, ты с бабушкой, или дедушкой?
- Один.
- Как один? Стой на месте. Я через два-три часа приеду...
- Тётя Света, я в шортах и футболке. А тёплые вещи на дне сумок - в аэропорту не достать.
- Всё. Поняла. Сейчас будем!

Чуть больше, чем через год после начала, грузино-абхазская война закончилась. Закончилась полным разгромом и бегством грузинской армии с территории Абхазии и созданием независимой республики Абхазия.
Война эта унесла, по некоторым оценкам, несколько десятков тысяч жизней, что для такого крохотного региона огромное количество.
В результате боёв исчезли с лица земли ряд сёл и населённых пунктов. Например, сёла Шрома, Ахалшени, Развилка, Шубары. Да и от Каман остался один побитый осколками монастырь.
Во время войны и после неё, в результате последствий боевых действий, погибло очень много наших знакомых и родных.
В результате войны было практически полностью уничтожена экономика Абхазии. А в последствии немалый урон ей нанесла полуофициальная блокада со стороны России и Грузии.
И всё же победа было за правыми. И что бы ни говорили, теперь я знаю твёрдо, как говорил Данила Багров, "у кого правда, тот и сильнее".

P.S. По оценкам большинства экспертов, грузино-абхазская война была самой кровавой (после чеченской) на территории бывшего СССР и одним из самых кровопролитных и жестоких этнических конфликтов в мире за вторую половину XX века. Погиб каждый тридцатый житель республики. Сколько погибло военных, прибывших из других регионов, неизвестно. Официальные оценки количества жертв войны сильно разнятся. Абхазцы называют цифру приблизительно 3 тысячи человек (считая только жителей республики), грузины - в 20 тысяч (учитывая погибших волонтёров и умерших не только непосредственно в результате боевых действия, но и вследствии их).
Конец.
Шатуров М.С.
Апрель - май 2005 года.