http://vivovoco.ibmh.msk.su/VV/PAPERS/HISTORY/VINOCAT.HTM
"Австрийцам 1788 г. принес много огорчений. Сотрудничество с ними на поле боя не заладилось с самого начала, союзники придерживались доктрины, которую можно назвать антисуворовской. ...В основу стратегического замысла Ласси положил несколько своеобразный принцип: как избежать столкновения с основными османскими силами и направить их против русских. Иосиф II, назначивший себя главнокомандующим, в глубине души сознавал, что слава полководца добывается победоносным наступлением, но, как свидетельствует его биограф, "вместо того, чтобы следовать советам русских и сосредоточить силы для фронтальной атаки, послушался Ласси и выбрал ведение осадных операций" .

Кайзер двинул в бой немалые силы, - 125 тыс. пехоты и 22 тыс. кавалерии, но растянул их на громадном пространстве от Днестра до Адриатики, что позволяло туркам легко проникать сквозь негустую завесу австрийских войск. Совместно с русскими удалось взять Хотин, но в Белграде янычары сидели насмерть, а корпус Юсуфа-паши прорвался в Банат. Иосиф II снял осаду с Белграда и бросился на выручку своим, но в сражении при Лугоше (Лугоже) 10(21) сентября он едва унес ноги. По словам Потемкина, его "чуть было самого в куче не застрелили" .

Свидетельства "с той стороны" рисуют еще более удручающую картину; смахивавший на фарс инцидент перерос в трагедию для австрийской армии. На обочине дороги, по которой ночью шли отступающие, румынские крестьяне продавали водку (цуйку, самогон из слив). Некие гусары обрадовались возможности выпить и набрались изрядно. Но тут появились пехотинцы. Буйные во хмелю кавалеристы затеяли с ними свару и прогнали прочь. Пехота отошла, а затем обстреляла нахалов. Те вообразили, что на них напали турки, и открыли огонь из карабинов. В полной неразберихе
"жуткая паника охватила войска. Солдаты бросали оружие и пускались наутек. Порядок был нарушен даже в колонне, при которой следовал император. Бегущие солдаты опрокидывали пушки, бросали ранцы и стреляли куда попало, - повсюду им мерещились турки. Конные офицеры во весь опор доскакали до Лугожа и привели жителей в смятение. Всяк удирал как мог, - в карете, коляске, верхом, на своих двоих. Император тщетно пытался прекратить это безумие - он умолял, приказывал, угрожал. Его никто не слушал. Свита его разбежалась, он не мог найти даже конюха и остался совершенно один" ].
Прошло много часов, прежде чем удалось восстановить хоть какое-то подобие порядка.
Иосиф II пережил глубокое душевное потрясение: его любимое детище, армия, предмет неустанных забот (и бесконечных трат) опозорилась"