У меня есть несколько ответов (перечисляю в обратном порядке). Во-первых, потому что костюмированная поэзия привлекательна, она перекидывает мостик от лирики к эпосу и позволяет читателю Бродского прикоснуться к чужой, "высокой" культуре, одновременно получив удовольствие от понимания аллюзий. Во-вторых, потому что написаны "Письма" шестистопным хореем со сплошными женскими клаузулами (четверостишия с перекрестной рифмовкой) - очень редкий вариант классического размера, что дает ощущение незатертости речи и одновременно - традиционности, "классичности". В-третьих, потому что текст дает много афористических формул, не разделенных, как обычно у Б., анжамбанами, так что их легко повторить в речи. Эти формулы неклишированы, авторизованы: поищите яндексом хотя бы "волны с перехлестом" - найдете исключительно враиации первого стиха "Писем". То же касается других формул, обнимающих целый стих, вроде "взгляд, конечно, очень варварский, но верный", "здесь немного, но на похороны хватит", "пусть за ту же и оплакивают цену" или "дева тешит до известного предела". Все приведенные формулы имеют важную особенность: они легко вставляются по разным поводам в повседневную бытовую речь. Не то чтобы я видел в этом предназначение поэзии, но стихи, которые на такие формулы раздергиваются, по определению более живучи и наклонны к статусу канонического текста. В-четвертых, потому что стихи - далеко не худшие.

Всё так. Особенно п.3

Но и кроме того - и в главных - я думаю то, что все ведь интеллигентные люди знают, что интеллигентный человек должен любить Бродского - а любить его трудно: он злой, он лютый, он сплошная бомба, ёж и змея двухметроворостая. Драйв, рёв, скрежет, анжамбаны - хэвиметалл! А тут стихи в умеренном темпе, довольно вялые, с гладким размером, без анжамбанов - почти Окуджава! Можно и под гитарку спеть при желании.

Вот и потому-то именно они и - - -

Ну, я пытался объяснить, идя от текста. Думаю, обаяние "Писем" распространяется и на тех, кто считает, что Бродского любить не надо. А вообще - очень показательный случай ранней канонизации, я его на лекциях привожу в пример совместной работы разных факторов. Правда, мало кто из студентов читал Бродского.

Ну, на меня вот не распространяется.

В первый раз мне дали самиздатскую подборку Бродского - как раз там были эти Письма и ещё какая-то в этом же духе фигня, я полистал и остался совершенно равнодушен. И полюбил Бродского только когда - - -

"мало кто из студентов читал Бродского".

На филфаке? Интересно.

После школы. Это первый курс.

Ну, тогда ещё прочитают. Я к первому курсу тоже вообще ничего не читал, кроме того, что в публиковалось в Иностранной Литературы в СССР в 1970-е (её мы выписывали.) В глуши жил.

"Ни страны, ни погоста"?

Во, и эти. Тоже никогда не мог понять, чем это цепляет. Тем более, что фраза - бессмысленая: сначала сообщает, что отказывается выбирать - но тут же оказывается, что таки выбрал: Васильевский остров. Пустая риторика.

Это - очень ранний текст, как и спетые Клячкиным "Пилигримы" (1958), как и "Рождественыский романс" (1961).

Ну я знаю, что очень ранний - но мало ли кто в юности пафосных глупостей не писал. Ну, в том же 1961 подружки Б. могли ими восхищаться, да. И даже в 1965-м - хотя на фоне Броского уже и 1965 про ранние благоглупости можно былобы и позабыть. Но эти строчки ведь и сейчас то и дело поминают и цитируют - это мне удивительно.

??? Вроде все правильно: отказываюсь выбирать, потому что уже все выбрал.
:-)

Шестистопный хорей? А мне упорно слышится трехстопный третий пеон :-)
--'---'---'-

Я противник приписывания пеоническим метрам метрического статуса. Могу объяснить даже, почему.

Почему? Действительно интересно.

Потому что когда "сверхсхемные" все время оказываются на четных (пе 2,4) или нечетных (пе 1,3) слогах - это наводит на мысль о том, что пеон - просто вариант ритма двусложника. Ничего подобного мы не наблюдаем со сверхсхемными в трехсложных размерах.

В трехсложных это вроде как чисто математически невозможно потому, что язык не любит двух ударных рядом - а там, куда сверхсхемное ни вставь, оно окажется рядом со схемным :-)

То, что четырехсложник в принципе разложим на двухсложники, действительно создает соблазн так всегда и поступать - но вроде бы это опять же лишь потому, что язык не любит двух ударных рядом? То есть сверхсхемное просто некуда впихнуть кроме как между двумя безударными, и автоматически получается соответствующий двухсложник :-)

(Зато вне подозрения пятисложник, потому что 5 - тоже простое число, как и 2 и 3 :-)

Но так или иначе, если пеон по возможности выдерживается, а сверхсхемные попадают на случайные стопы (а не каждый раз на одну и ту же) - разжаловать его в двухсложник, имхо, некорректно. Опять же и на слух он опознается прежде всего по регулярным сериям "три безударных и ударный", что принципиально отличает его от двухсложников. См. того же Щербакова :-)