Читая Пелевина
Прочитал, значить, «Жизнь насекомых», «Жёлтая стрела» и «Чапаев и пустота». Если бы любая из этих книг попалсь мне поперёк «ДТТ», то я бы дальше читать Пелевина не стал. Выснилось, что эта книжка про НН есть, по видимому, его высшее достижение (по крайней мере из читаного). Первые две книги вообще можно не упоминать и не читать – такого рода малозначаший fusion от скуки можно писать на любую произвольно заданую тему – жизнь как глажение белья, жизнь как чтение ЖЖ и т.д. «Чапаев и пустота» несолько интересней. Из положительных сторон отмечу сильно выписаный образ декадентского поэта на службе у красных. К сожалениею, повествование испорчено идиотским философствованием, на некоторых составных частях котрого я и собираюсь остановится. Красной нитью через всю книгу проходит тема «поиска счстья», которое, конечно же, не вне, а внутри нас. Следует отметить, что современным писателям, берущимся писать на подобные темы, следует базироваться не на бредовых трактатах мелкоголовых китайских «философов», а на профессиональных достижениях современой медицины. В частости, концепция «счастья», его анатомическая локализация, структурные и биохимические носители достаточно хорошо разработана в соверменной физиологии. Пелевин лепит глупость на глупости – например, утверждает, что «у нас внутри – весь кайф в мире. Когда что нибудь глотаешь или колешь, ты прото вывсвобождаешь какую-то часть. В наркотике-то какой кайф, это просто порошок или вот грибочки» (стр.303) Простая мысль, что зубной порошок почему-то не высвобождает «какую-то часть» Пелевину в голову не приходит. Вновь и вновь он ударяется отдающие челночным Китаем рассуждения о некоем «третьем внутри нас», который «постоянно прётся», и задача лишь найти путь к нему и тогда «вечный кайф». Прежде чем повторять натужные рассуждения отдающих козлятиной китайских «мудрецов» следует ознакомится с некторыми экспериментальными моделями в данной области. Если крысе внедрить в лимбическую систему электрод, и от нажатия на клавишу он будет испускать ток, то крыса умрёт от истошения, постояно нажимая эту самую клавишу. Вечный кайф до смерти. То есть анатомическая локализация счастья известна хорошо. Известен и химический носитель – это по преимуществу эндорфины, химически сходные с морфием (который, вопреки мнению Пелевина, именно что и есть кайф). В ответ на положительные стимулы эти эндорфины выделяются, создавая ошушение «счастья». В тоже время, система саморегулируется – одни и те же импульсы будут вызывать всё меньшее выделение эндорфинов, а в случае их экзогеннов введения (наркотики) уменьшится колличество рецепторов на мембране воспринимающих клеток. При этом при возвращении к нормальному уровню эндорфинов (прекрашении введения наркотиков) возникает дисфория (ломка), связаная с тем что ноомальное колличество эндорфинов воздействует на сниженое число рецепторов. Со временем рецепторы синтезируются вновь и баланс восстанавливется. Вот и весь нехитрый механизм счастья. Стимул – эндорфины – кайф – привыкание – поиск новых стимулов. Система эта работает на уровне самых примитивных организмов. Заметим, что здесь нет места «вечному кайфу», а тем более бредовым изыскам первобытных китайских «мыслителей» с потной от долго сидения в позе "орла" промежностью. Занудное раскапывние Пелвиным этого иссохшего китайского дерьма хорошо для 14 летнего пацана, но ни как не для русского писателя.