Настроение:

satisfied

Главная ошибка
В последнее время чувствуется определенная растерянность на либеральном фланге. Ситуация в России на глазах все больше застывает, подергивается ряской. Общественная жизнь замирает, оптимистические тенденции развития страны не просматриваются. Нарастает ощущение «нового застоя».
И это при том, что вроде бы, по большому счету, все в России было сделано правильно, по вполне прогрессивным, демократическим, западным рецептам: проведена приватизация огромного госсектора, введены свободные выборы, отменена цензура и даны правовые гарантии свободы слова, восстановлена в правах частная собственность… У нас появилась многопартийность, новые профсоюзы, свобода торговли, свобода шествий и демонстраций. Многое – куцее, урезанное, не вполне дееспособное…

Казалось бы – ничего! С различными пороками и недоразвитием тех или иных демократических институтов можно было бы смириться, списав все недостатки на «издержки роста»: мол, демократия у нас пока молодая, неоперившаяся, вот еще чуть-чуть подождать, и!.. Однако вся беда в том, что как раз никакого «роста» не видно: скорее, наоборот, налицо обратная динамика. Не замечать этого, по-прежнему надеясь, что «все со временем утрясется», становится все труднее.

Приходится вновь и вновь мысленно возвращаться к истокам нынешней демократической России, в начало 90-х. Может быть, все же что-то тогда было сделано не так? Что-то, какой-то существенный «кирпичик» не поставлен вовремя на место – и теперь всю постройку неумолимо перекашивает на сторону?

Мне кажется, такая ошибка, точнее, недосмотр – действительно имел место. За мероприятиями по экономическому освобождению и политической эмансипации строители новой России упустили из виду один крайне существенный аспект будущего государства: силовой. Впрочем, даже более вероятно, что это «упущение» было сделано сознательно: получив верховную власть в государстве, реформаторы просто не считали нужным делиться с народом самой главной составляющей госвласти. Мало ли что…

В результате народ в России получил все права, кроме контроля за собственно системой правоохранения. Фактически, демократия в России оказалась безоружной, «беззубой».

Тезис о «вооружении народа» в свое время был прочно узурпирован весьма шумной кликой сторонников «разрешения на личное оружие». А ведь на самом деле смысл термина гораздо шире. Носить при себе кольт или газовый пистолет? Необходимость в таком праве индивида далеко не очевидна для общества. А вот контролировать саму систему правоохранения в обществе, «людей с ружьем», тех, кто призван «охранять порядок» и осуществлять функции государственного принуждения - такое право народу совершенно необходимо! Без такого права даже человек с кольтом реально беззащитен перед государством.

Тем не менее ничего подобного народ России так и не получил. Даже в «либеральные» 90-е годы региональные эксперименты по созданию «муниципальной милиции», зависимой от избираемых региональных депутатов и избираемого народом губернатора, были быстро свернуты. В Москве некоторое время поездили патрульные машины с эмблемами «муниципальной милиции» - но и они, и сами «муниципалы», успевшие прославиться разве что охотой на старушек, торгующих у метро, быстро исчезли.
С самого начала 90-х федеральный Центр крайне жестко отстаивал – и в итоге отстоял – свое право единолично осуществлять кадровую политику в силовых структурах: милиции, прокуратуре и спецслужбах. Здесь тоже особенно долго фрондировал Лужков, настаивая на праве «согласовывать» кандидатуры начальника ГУВД или городского прокурора – но и его «продавили». Всегда, с самого начала развития «рыночной экономики» в России, Центр жестко отстаивал правило: городская милиция не подчиняется мэру города, областная милиция не подчиняется губернатору. Всеми «силовиками» официально управляет Москва. Регионы могли всячески «прикармливать» своих силовиков, однако и Москва в ответ всегда оставляла за собой право сменить чересчур «прикормленного» прокурора или начальника милиции на новеньких, на первых порах готовых жестко проводить «линию Москвы».

В итоге Владимир Путин, который нынче верноподданно представляется в роли главного архитектора многообразных российских «вертикалей власти», на деле пришел на готовое: в его распоряжении с самого начала была ГЛАВНАЯ вертикаль России – силовая. Все российские «люди с ружьем» - милиция, прокуратура и т.д. – изначально имели только одного начальника: Кремль. Имея под рукой такую вертикаль, Кремль начал спокойно отстраивать все остальные «вертикали», делить страну на федеральные округа, урезать полномочия регионов, отменять выборность депутатов-одномандатников, губернаторов и т.д.

Таким образом, все разборки между Центром и регионами за право контроля над «силовиками» закончились разгромной победой Центра. Однако поражение потерпели все.

Как известно, в Америке напрямую избираются населением и начальники местной полиции (шерифы), и прокуроры. Во многих штатах непосредственно народом избираются также и судьи. Такая система обеспечивает необходимую для общества «обратную связь» и общественный контроль над самой деликатной сферой – сферой государственного насилия.

У нас в РФ ничего подобного нет. С некоторых пор в регионах не избирается вообще никто, кроме депутатов и – в некоторых городах – мэров. Единственный элемент общественного контроля в правовой сфере – суд присяжных – с огромным трудом и с массой ограничений был введен в правоохранительную систему России и до сих пор остается в ней явно чужеродным элементом. При этом само существование суда присяжных вызывает дикое раздражение «государственников».

Огромнейшая, разветвленная система правоохранения в России – суды, прокуратура, милиция, судебные приставы – оказалась де-факто (да и де-юре) неподотчетной никому, кроме Президента РФ. Неудивительно поэтому, что степень разложения и коррумпированности в правоохранительных органах страны поражает воображение, и никакие кампании по «борьбе с оборотнями» тут не помогают. Президент в своих Посланиях из года в год призывает «бороться с коррупцией» - как будто не понимая, что призывает он исключительно самого себя. Бороться с коррупцией должна правоохранительная система, а она, как уже говорилось, полностью подчиняется только Президенту и его Администрации. Все прочие граждане РФ, даже и облеченные какими-то государственными должностями, могут только молча созерцать этого монстра.

Очевидно, что один Кремль просто не в состоянии – даже если бы и хотел – контролировать ситуацию с повседневной работой органов правопорядка в каждом районе и городке России. Не могут этим заниматься также и местные депутаты, и местные Главы – потому что не имеют таких полномочий.

В результате мы с вами видим, что самая уязвимая, самая «больная» сфера жизни в России – это как раз область правоохранения. А если в стране плохо охраняются права ее граждан и юридических лиц – она, соответственно, замедляет темпы роста, из нее начинают бежать инвестиции. Плохо и то, что никакими публикациями тут делу не поможешь: публикации могут вызвать возмущение народа (то есть читателей), однако, как мы уже показали, народ практически никак не может влиять на своих «правоохранителей».

Пожалуй, единственный шанс России устранить перекос и не рухнуть в пропасть авторитаризма – это как можно быстрее дать народу рычаги управления своими «органами государственного насилия»: а именно – сделать выборными должности начальников рай-и горотделов милиции, а также прокуроров.

Иначе «силовая вертикаль» просто съест все оставшиеся свободы в России, включая и свободный рынок.

Эта же статья, но под другим названием и несколько урезанная, опубликована сегодня на Газете.ру:

http://www.gazeta.ru/comments/2006/05/26_a_649187.shtml