"Ура! Вернули гауптвахту!"
Гаупттвахта – средство «дисциплинарного взыскания», применявшееся в России еще в царской армии, успешно перешедшее потом в армию советскую, а из нее – в российскую. По сути, это аналог внутренней армейской тюрьмы. Командир, желавший наказать солдата или сержанта за какой-либо серьезный дисциплинарный (но не уголовный) проступок, вплоть до 2002 года мог своим приказом арестовать его и отправить отбывать наказание на гауптвахту. Ненадолго – 3,5, 15 суток… В июле 2002 года гауптвахту у нас отменили приказом Министерства обороны, и все упоминания о ней убрали из Уставов внутренней и караульной службы.

Однако ненадолго – в историческом масштабе. Практически сразу после отмены гауптвахты военные начали стенать – мол, без гауптвахты им стало вообще невозможно поддерживать дисциплину, солдаты «распустились» - словом, «верните, верните нам ее скорее»! наконец, в начале прошлого года по всем известной причине случился взрыв общественного интереса к проблемам армии и «дедовщине» как страшной болезни, поразившей всю нашу армейскую действительность. На поднятой волне военные с новой силой возобновили свои требования «вернуть губу» - и на этот раз «продавили». Вчера ГосДума одобрила поправки в законодательство, возвращающие гауптвахту.

Надо радоваться? Теперь уж «дедовщины» станет меньше?

Скорее, в армии несколько повысится управляемость – то есть офицерам станет чуть легче жить. Что ж до того, станет ли в армии после этого меньше насилия и издевательств, унижения человеческого достоинства – то тут обольщаться не надо: их, безусловно, станет больше.

Задумаемся – в чем вообще смысл гауптвахты для армии? Очевидно, это средство наказания солдат (офицеров мы в контексте гауптвахты здесь рассматривать не будем). А в чем собственно НАКАЗАНИЕ для солдата? -зададим себе вот такой «дурацкий» вопрос.

Ну, как… - наверно, ответите вы. – Как это – в чем смысл? Гауптвахта – это ж, почитай, та же тюрьма! Свободы солдата лишают – что ж тут непонятного?!

Однако, - спросим мы снова – а есть она у солдата, эта самая свобода? Вот этот вопрос уже совсем не прост для ответа. Реально солдат в российской призывной армии несвободен уже от самого факта своего нахождения в армии. Он не может покинуть расположение части ни днем, ни вечером, ни ночью; он не может распоряжаться своим днем; у него практически нет «личного времени»; над ним есть масса командиров и начальников, чьи приказы он должен выполнять беспрекословно; он не волен выбирать, что есть, где спать и сколько времени спать. И у него есть масса обязанностей – строевая подготовка, изучение устава и т.п. – которые ему часто абсолютно чужды, которые он никогда не выбирал и которыми он охотно бы пренебрег…

Учтя всё это, спросим снова: в чем НАКАЗАНИЕ для солдата, заключаемого в тюрьму под названием «гауптвахта»? И тут уже мы, наверно, поймем: уж точно не в «лишении свободы»!

Но в чем же тогда?

Среди солдатских баек «старого времени», то есть периода до 2002 года, истории типа «А вот какая у нас была гауптвахта!..» играют довольно заметную роль. Откровенно говоря, от некоторых «живописных подробностей» буквально холодеет кровь в жилах. Не все опрошенные перенесли все «прелести» «губы» (так солдаты часто называют гауптвахту) так сказать, «на собственной шкуре», они часто опирались в своих рассказах на «страшилки», популярные в их воинских частях. Однако образ тут не менее важен, чем опыт.
Вот он, обобщенный «портрет» Губы: солдаты на «губе», к примеру, могли содержаться в нарочно неотапливаемых камерах, когда на улице температура зашкаливает за 30 градусов мороза; их также запирали в специальный карцер без какой-либо мебели. – сидеть или лежать запрещалось; в некоторых (очевидно, продвинутых в инженерном отношении) «внутренних тюрьмах» по стенам камеры пускались непрерывные потоки ледяной воды – затем, чтобы никому не пришло в голову прислоняться к стене и тем самым непозволительно расслабляться. По-своему забавен рассказ о «веселом» прапорщике – начальнике армейской гауптвахты на Кольском полуострове. Он славился тем, что любил лично прибыть рано утром к арестованным солдатам и зычно крикнуть: «Ну что, студенты?! Разбирайте карандашики – и идем извлекать квадратный корень!» После чего все арестанты шли «в чисто поле», где при помощи ломов должны были по 10-12 часов в сутки раскалывать огромные валуны на камни поменьше. Обломки, что примечательно, были никому не нужны, камни кололи как бы «на всякий случай».

Подъем на «губе» официально на час раньше, чем у прочих солдат – в 5, а не в 6 утра. Особая статья – охрана «губы», о которой ходили истории почище, чем о пресловутом «вологодском конвое». Солдаты одной из частей, к примеру, с ужасом передавали друг другу, что охрана гауптвахты любит ни с того ни с сего врываться в камеры, строить арестантов и избивать любого из «непонравившихся», причем частенько экзекуции происходят по несколько раз за ночь. А другие «охранники», другой «губы» развлекались иначе – любили, опять же среди ночи, направлять в камеры струи ледяной воды из брандспойта, буквально «смывая» спящих людей с коек. Все это, естественно, под веселый смех…

На самом деле, в солдатских байках предстает довольно полный перечень известных, описанных в различных международных конвенциях пыток: тут и пытка холодом (неотапливаемые камеры), и лишение сна (ночные «побудки» и сокращение собственно времени на сон), и такая «популярная» в годы Второй Мировой пытка, описанная еще в Женевской конвенции, как «принуждение к заведомо бессмысленному и тяжелому физическому труду». А также элементарные избиения и унижения человеческого достоинства… Характерный момент – самими рассказчиками неявно подразумевалось, что жаловаться куда бы то ни было бесполезно; «губа» такая, потому что разве может она быть иной?

Реально армейская «губа», если отбросить обтекаемые формулировки «государственных мужей» и «золотопогонных генералов» - это заведение для институционализированных ПЫТОК. Голодом, холодом, тяжелой и бессмысленной работой, избиениями и т.п. Она не может быть «просто тюрьмой», поскольку «просто тюрьмой» является сама по себе армия в ее нынешнем виде. Армейское руководство, по сути, приспосабливает«губу» к тому, чтобы она реально воспринималась как наказание. Ибо только так механизм «ареста на гауптвахте» превращался в системный механизм – в реальное средство, способное обеспечивать работу системы в целом…

Тем, кто радуется «возврату гауптвахты», нужно очень четко понимать, ЧЕМУ ИМЕННО они так радуются.