О качестве американских переводов русской поэзии, №1
(Отвечаю на вопрос юзера 999999@lj о качестве переводов в американской антологии
«Crossing Centuries: The New Generation In Russian Poetry» под редакцией Джона Хая и Эда Фостера.

Вот один перевод из Яна Сатуновского. Переводчик известный - Джон Кейтс.
Сначала см. оригинал:

Мне говорят:
какая бедность словаря!
Да, бедность, бедность;
низость, гнилость бараков;
серость,
сырость смертная;
и вечный страх: а ну, как...
да, бедность, так.

Казалось бы - трудно найти более лёгкое для перевода стихотворение.
Ан нет, Кейтс не асилил! Читаем перевод:

They say to me:
what poverty of words, of words!
Yes, poverty, poverty,
The meanness, rottenness of barracks.
grayness,
deathly wheyness;
and eternal fear, and how.
Yes, poverty, now

Переводим обратно:

Мне говорят:
какая бедность слов, слов!
Да, бедность, бедность;
низость, гнилость бараков;
серость,
смертельнaя сыворотка;
и вечный страх: ещё как(ой).
да, бедность, теперь.

Спрашивается:

1. Зачем менять «бедность словаря» на удвоенную «бедность слов»? Это переносит акцент с лексической бедности на неспособность самих слов описать данную реальность.. Ясно ведь, что Сатуновский отвечает на критику бедности его собственной лексики.

2. Откуда взялась сыворотка? Почему не dampness - сырость? Неужели Keйтс усмотрел в сЫрости – отходы сЫра?

3. Зачем менять намёк «а, ну как… (убьют, понятное дело) на бессмысленную попытку возведения страха в превосходную степень (он и так - вечный, куда уж дальше)? Ради рифмы? Ведь можно было выкрутиться с меньшими потерями-

They say to me:
what lexical poverty!
Yes, poverty, poverty,
The meanness, rottenness of barracks.
grayness,
deathly dampness;
and eternal fear: what if tonight...
yes, poverty, and that's why

(продолжение следует)