Петушиное слово
В конце каждого года Миша Эпштейн
выбивает из меня как пыль из ковра
петушиное слово. Конечно, по мне ходили,
оставляли много словесной пыли,
но не было явственного тавра:
невинные крошки да выдранные клочья –
химчистка, квитанция,
вдруг рубль – шмяк!
слово года досрочно
и вылетело: поздняк метаться.

Оля спрашивает, уезжать, пытаться
обойти овраг, из которого пальцы
показывают на проходящего: враг,
в иных стреляют, потопляют суда
(врут сперва, что спасли, но жители
предъявляют туз – видеозапись,
расстрелян был сухогруз,
погубили рис и чуток китайцев),
звездам – шах: на убийц
охотятся папарацци.
Инстинкт выживания - это бежать
или стоять-бояться?
Оля, поздняк метаться.

Во Франции – снег пирамидками и дубак,
автомобили дымятся,
подлодки сталкиваются,
запасной вариант, Таиланд,
плюнув цунами,
заплевал демонстрациями -
в рай, улыбавшийся всеми частями тела,
вполз очевидный гад.
Странное дело –
банки-то оказались консервными,
деривативы в томате.
Американцы нервно
ворочаются в кровати,
снятся им кровные,
забросанные помидорами, акции,
кровь Ирака, бегущей строкой ислама -
улыбайтесь, подмигивает Обама
американцам, поздняк метаться.
Кассамы в Израиле -
вроде природных осадков,
остается молиться – в основном о ЦАХАЛе -
да правительство укорять за взятки.
Все как один в этом мире Авели,
кто же Каин?
В пасторальной Австралии, Оля, горят леса,
мечутся агнцы, коалы, опалена лоза,
а казалось, у кенгуру за пазухой.
Остаются Гоа или остров Пасхи.

Русскому языку не хватает сказки,
он расползается, ждет подсказки,
самого хватает разве на провокации,
клюнет петух – петушиное слово
из ковра с узором Российская Федерация
высекается только так.
Мы идем по коврём,
бац - православный футбол,
Кафка не отдыхает – Кафка в реанимации.