Пастернаку 118
Я училась в необыкновенной школе, поэтому учительница отдала мне урок по литературе (дело было в 1971 г.), на котором я зачитала классу стенограмму исключения Пастернака из СП, недавно попавшуюся мне в руки. И у меня был синий том Пастернака из серии "Б-ка поэта", изъятый отовсюду, поскольку предисловие А.Синявского, а его уже посадили. С одним своим одноклассником, выросшим в кремлевского пропагандиста, периодически сталкивалась в 90-е (теперь уж нет), и он, рассказывая кому-то о том, какой я была в детстве, сказал: "На уроках Таня все время читала Пастернака под партой". Примерно так же, из-под полы, я оказалась на сцене среди друзей и главных советских поэтов на праздновании 100-летия со дня рождения Пастернака. Меня позвал А.А.Вознесенский, чтоб я прочла стишок, хотя посвященных Пастернаку у меня не было. Только что любила и посейчас люблю его стихи (ранние и поздние), до того же 1971-о считая его последним Поэтом, пока не прочла на машинописных листочках И.Б. Я сидела между Вознесенским и Е.А.Евтушенко (были Рейн, Ахмадуллина, Л.К.Чуковская, сын БЛ, остальных не помню, но у Павла Крючкова есть видеозапись. Обещал, но не дал), который, перегнувшись через меня, спросил у АА, кто я такая. Забавно, что несколько лет назад я встретила ЕА на улице, и он стал меня зазывать на какой-то поэтический вечер. Я отказалась, и он вдруг стал мне объяснять, кто он, решив, что я его не узнала, стал цитировать свои общеизвестные строки, хотя я, разумеется, узнала.
"Как гордимся мы, современники, что он умер в своей постели" - Пастернак был стоиком, не растворившимся в серной кислоте, хоть и дышал ее парами. Кто совсем не мог быть советским (Мандельштам, Бродский итд) - тех эта жизнь вычеркнула, при жестком выборе почти ни у кого не получалось быть наблюдателем-испытателем-летописцем, получалось или быть до конца или не быть вовсе. Гонение на Пастернака оказалось испытанием для тех совписателей, которые думали, что они только по тем же тропинкам переделкинским ходят, в тех же залах выступают, продаются лишь ради великой цели, но тут требовалось ответить на прямо поставленный вопрос: наш ты сукин сын или враг:

Так пусть Пастернак останется со злопыхателями, которые льстят ему премией, а передовое человечество есть и будет с нами.

*это усеченный вариант, а не "мы поименно вспомним всех, кто поднял руку", но ведь как оно стало знакомо, понятно полвека спустя...