Помнится, в незабвенные сталинские 30-е годы появился дюже злободневный роман Бруно Ясенского «Человек меняет кожу». Классика совка. Суть романа: масштабное среднеазиатское строительство, разумеется, антисоветское вредительство, конечно, разоблачаемое удалыми чекистами, а главное – перековка людей, метафорическая «смена кожи». «Ветхий», досоветский человек прямо-таки с «мясом» сдирал с себя прежнюю «кожу», отказывался от своей изначальной природы и перековывался в человека советского, нового, в невиданного досель «человека вообще».

Вообще этот «человек вообще», т.е. гомо советикус, был идеей фикс советчины. Вспомним знаменитый фильм «Цирк» - там опять-таки навязчивая идея новой кожи, но уже в буквальном смысле. Помните апофеоз фильма: некто усатый савецкий, держа на руках перепуганное черное дите, провозглашает в «колизей» советского цирка: «Рожайте хоть черненьких, хоть беленьких, хоть в крапинку, хоть в полосочку!». Мол, все сойдут, все сгодятся, у нас, у совков, все без разницы.

Наверное, именно эти дюже прогрессивные идеи запали в душу маленького Майкла Джексона в период его детства и отрочества: в богатые левизной 60-е и 70-е годы. Вероятно, именно тогда он проникся стремлением стать «человеком вообще», сменить кожу, причем опять-таки буквально. В конце 80-х Майкл Джексон, к тому времени мировая поп-звезда, начал волшебно трансформироваться: утончил форму своего негритянского носа (который потом не то отвалился, не то провалился), а главное, радикально высветлил кожу. Джексон сбивчиво объяснял это болезнью Витилиго, но эти доводы, как правило, вызывали дружный хохот. Все знали, что Майкл самоотверженно ставит на себе, как на кролике,  некие дорогостоящие медицинские опыты. Благо средства позволяли.

И вот тут возникает вопрос: если несчастный Майкл стремился стать «человеком вообще», то почему он стремился стать именно белым человеком? А не «в крапинку» и не «в  полосочку»? Может быть, жажда Джексона выбелить свою кожу диктовалась совсем другими, вовсе не прогрессивными идеями? Откуда у него такое навязчивое стремление, например, к кожаным курткам? Причем черным? Куртка черная, лицо белое, ну пусть даже и выбеленное – довольно настораживающий ряд, не так ли? Может быть, Джексон был движим некими мощными, неразрешимыми комплексами, побуждавшими его к разрыву со своим происхождением, со своей природой, со своей расой, наконец? Не это ли заставило его раз за разом идти на некие саморазрушительные эксперименты, которые, в конечном счете, и подорвали его здоровье? Некоторые утверждают, что Майкл в глубокой тайне исповедовал жуткий мазохистский культ Гитлера. Трудно сказать, правда ли это. Во всяком случае, ясно одно: останься Джексон нормальным негритосом с носом бульбочкой, не пытайся он перехитрить при помощи толстого кошелька природу-матушку, он бы, скорее всего, не отправился на тот свет в 50 лет.

Так что не стоит менять ни цвет кожи, ни цвет глаз, ни половую принадлежность. Не надо мутаций. Майкл Джексон – это не поп-идол. Майкл Джексон – это памятник неизменности базовых основ бытия. Возложим к нему цветы. Настоящие, не искусственные.