Настроение:	angry
Entry tags:	ГП, МП, ФЗ

ГЕНОЦИД РОССИИ: Джон Дьюи, фонд Рокфеллера и ПРОГРАММА 2100 : ЧАСТЬ 2
Результаты исследования были настолько ошеломляющие, что некоторое время я просто сидел в прострации. Оказывается, подобная программа существует в России уже давно - называется она "ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА "ШКОЛА 2100". О том, насколько она соответствует вашеизложенным ужасам, можете судить сами по нескольким отрывкам из одного очень интересного интервью.

[....]
— Целостность мышления ребенка еще не сформирована. Формирование же ее во многом зависит от того, как будет выстроена система преподавания в школе. Недаром в классическом образовании неуклонно соблюдаются принципы постепенного перехода от простого к сложному и соотношение необходимого и достаточного. Сперва закладывается база, даются основы и только потом рассказывается об исключениях и разнообразии. Для формирования культуры мышления необходимо создать в представлении ребенка стройную, гармоничную картину мира. Если же мир преподносится ребенку не как система закономерностей, а как набор случайностей, в детской голове возникает каша. Человек так и не научается отделять главное от второстепенного, ухватывать суть.

— А тут еще детей с 1-го класса приучают к тому, что у каждого свое мнение…

— Да, это как раз отражает позитивистский принцип отсутствия объективной истины. Поэтому маленькому ребенку на уроках природоведения не излагают какую-то одну систему воззрений на устройство мира, а сразу говорят, что этот ученый думает так-то, этот — так-то. Поиски истины продолжаются на протяжении всех лет обучения, и в конце концов ребенка подводят к нехитрой, но весьма коварной мысли: «Истина в тебе самом». В результате мы получаем самонадеянных невежд и индивидуалистов. Вот и выходит, что отсутствие объективной истины нарушает важнейший принцип педагогики — формирование целостности мышления. Этот момент я хочу подчеркнуть особо. Содержание образования, в конечном итоге, не так важно, как целостность. Самое главное, чтобы у ребенка сформировалась целостная картина мира. Содержание можно затем изменить, дополнить. Важно иметь ментальную конструкцию, куда вкладывать содержание. А когда вместо целостности — отдельные фрагменты, не связанные между собой кусочки знаний, возникает ощущение «нахватанности», внешней эрудированности, однако стройности мышления не будет, а будут хаотичность, фрагментарность, разорванность.

При формировании целостности мышления обязательно учитываются возрастные особенности детей. И коль скоро у первоклассника мышление еще не абстрактное, а наглядно-образное и конкретное, ребенку говорят: «Вот два яблочка. Если к ним прибавить третье яблочко, получится три яблочка». Потом слово «яблочко» убирается и пишется «2+1=3». Но ребенок понимает, что под этими символами подразумеваются конкретные предметы — яблоки. И тогда цифра, сама по себе представляющая значительный уровень абстракции, все-таки наполняется конкретным смыслом, имеет образное основание. За символами стоит обозначение какого-то явления жизни. Для ребенка цифра обозначает число, а буква — звук. Этими символами он начинает описывать мир. Постепенно он к ним привыкает, у него развивается абстрактное мышление. Но эта знаковая система должна утвердиться и нельзя опережать события! Ребенок должен как минимум три года прожить в этой системе! А «Программа 2100» сразу вводит очень много абстрактных понятий. В учебниках Петерсона для начальных классов есть, например, начатки алгебры. То есть ребенка заставляют воспринимать математические явления сразу в двух измерениях, и это провоцирует двойственность, разорванность мышления.

— Как у шизофреников?

— Да. У детей искусственно развивается шизоидность восприятия теоретических знаний. Ребенок еще к цифрам толком не привык, не уловил каких-то конкретных вещей, а ему уже торопятся дать еще больший уровень абстракции: учат алгебраически изображать примеры или задачи, вместо цифр ставить буквы. Причем не только русские, но и латинские, что представляет собой дополнительный уровень сложности для русского ребенка! И многие дети полностью теряются. Их интеллект не в состоянии справиться с таким обилием трудностей. Поэтому они могут «вылезти» только на большом объеме операционной памяти.

— Фактически на зазубривании?

— Да. Ребенок запомнил некую комбинацию значков и алгоритм вопросов и ответов, а какой в этом смысл — от его восприятия уже ускользает. У него в уме путаются символические системы обозначения тех или иных явлений, никакой целостной картины не создается. Он просто их механически воспроизводит, повторяет как попугай. Я считаю, что это психологическая диверсия, направленная на разрушение интеллектуальной сферы ребенка. Моя личная война с учебником Петерсона началась с 1993 года. Я была завучем, потом работала в разных школах психологом. Из тех школ, с которыми я сотрудничала, мы Петерсона изгоняли. (Эти учебники составлены хорошими математиками, но плохими психологами). Хотя всякий раз требовались экспертизы, доказательства, поэтому процесс борьбы затягивался в среднем на год. Но зато потом дети и родители могли вздохнуть спокойно. Ведь ни один ребенок не мог заниматься по учебникам Петерсона самостоятельно! Всем требовалась помощь родителей.

— А разве это плохо? Сейчас во многих школах родителей изначально настраивают на то, что они должны будут делать уроки вместе с детьми, потому что без них дети не разберутся.

— Конечно, плохо! Сами посудите: что это за учебник такой, в котором никто из детей разобраться не может? Да, на первых порах, пока дети не привыкли, родители должны помогать им организовывать учебный процесс. Могут они и что-то подсказать ребенку: «Вот, смотри, эту палочку не так надо писать, а тут у тебя ошибка…» Но в целом ребенок должен понимать, что и зачем он делает, в чем смысл того или иного домашнего задания. Он должен сначала понять, о чем задача, а потом — как ее сделать. Тут же не только дети, но и многие родители не понимают, чего от них хотят авторы учебников! И знаете, некоторым учителям именно это и нравится! Нравится, что родители чувствуют себя беспомощными перед этой программой. Тогда статус учителей как бы возрастает.

— Да, юная учительница моего сына с гордостью заявляла: «Никто из родителей не может разобраться в учебнике Репкина, только я могу. Для этого нужно специально учиться».

— И в той школе, куда я пришла завучем в городе Тольятти, мне ответили то же самое. Хотя учительница была совсем не юной, а наоборот, предпенсионного возраста. Помнится, я ее спросила: «Ну, а Вас-то чем пленил учебник Петерсона? Дети мучаются, ничего понять не могут!» А она: «Зато нас, учителей начальных классов, раньше так не уважали! А теперь родители понимают, что мы знаем больше них, и отношение к нам другое».

[....]

— Как Вы, кстати, прокомментируете такую ситуацию: первокласснику предлагают прибавить к трем яблокам пять, но при этом требуют от него сделать «чертеж задачи», изобразив яблоки… отрезками?

— Это грубейшее нарушение образной целостности и предметной конкретности восприятия, характерных для младшего школьника. В данном случае оно усугубляется еще и тем, что происходит вторжение в уже сложившийся опыт ребенка, разрушаются его представления о вещах и явлениях. Он ведь уже знает, что линия — это черта, обозначающая последовательное продвижение вперед. И вдруг надо движением изобразить предмет. При чем тут предмет, тем более не длинный, а круглый? Для первоклассника с его наглядно-образным мышлением это две разные ассоциативные зоны.

— В преподавании русского языка по «Программе 2100» та же картина?

— Увы. Раньше в школе никогда не давали разноцветную схему звуко-буквенного разбора, не учили транскрипцию слов. И вдруг — первый класс. Казалось бы, почему? Это же область языкознания. Зачем такие премудрости малышам? Неужели затем, чтобы в результате таких экспериментов русский язык начинал восприниматься детьми как чужой, чуть ли не как иностранный?! Абсурдность и больше ничего. Представьте себе, что ощущает первоклассник, когда его заставляют записывать одно и то же слово тремя разными способами: нормально, в транскрипции и с пропуском каких-то определенных букв. Возникает раздвоение, а то и растроение восприятия. В букваре недаром слово всегда иллюстрировалось картинкой. Так возникал целостный образ. Нарисована елочка, а под ней написано слово «ель». Тут же целостности нет. Елочка — это что? «Ель», «йэл»« или »…ль« с пропуском орфограммы? Шизоидность закрепляется учебными программами! А поскольку такой подход внедряется планомерно на протяжении нескольких лет, то у многих изначально вполне здоровых детей могут возникнуть расстройства мышления. А у детей, от природы шизоидных, это может усугубиться до болезненного состояния.

— В гимназических классах часто проверяют скорость чтения. Как это отражается на детях?

— И не только в гимназических. Это требование нормативов нынешней начальной школы. Для многих школьников это стресс. У детей, которые читают не очень бегло, такие проверки вообще отбивают охоту читать. Я знаю это и как психолог, и как мать. Моя средняя дочь научилась читать в 4 года, да еще она по темпераменту холерик. Естественно, она читала как из пулемета строчила. А у младшей более сдержанный темперамент. Она быстро читать не могла, и для нее каждая проверка была потрясением. Но даже если ребенок формально справляется с чтением «на скорость», это не значит, что он хорошо читает! Многие читают, но не понимают смысла прочитанного. Защитники проверки скорости чтения уверяют, что таким образом дети к старшим классам научатся читать «по диагонали» и смогут без труда осилить большой объем литературы. Но в старших классах многие из жертв подобных экспериментов вообще не открывают ни учебников, ни книжек. Для того чтобы читать «по диагонали», нужно иметь совсем другие навыки. Главное — ухватывать суть. А именно этому сейчас и не учат. Перегружая ненужными абстрактными знаниями, школьников не учат выделять главную мысль, не развивают речь, хотя сейчас масса детей с неразвитой речью и такие занятия более чем актуальны. Ребят вообще не учат выражать свои мысли. Если и задают пересказать что-нибудь, то «близко к тексту». Я бы не поверила, если бы сама не поработала в современной школе.

Помните, как нас сызмальства учили описывать какие-то предметы, людей, явления природы, задавали написать, как мы провели каникулы? Лучшие строки сочинений зачитывали при всем классе. Не ругали за плохое, а восхищались хорошим. И у детей появлялась уверенность в своих силах, пробуждалась потребность описывать свои впечатления. Сейчас описывать впечатления не учат. А ведь, не умея описать свои впечатления и выражать мысль, нельзя научиться писать сочинение! Впрочем, теперь от выпускников школ сочинение и не требуется. В последнее десятилетие надо было написать на выпускном экзамене изложение, а теперь и вовсе предлагают ограничиться диктантом. Аналогичная картина с математикой. На начальном этапе, в нарушение психовозрастных законов, в урок включают как можно больше нового материала, перегружая интеллектуальную сферу и искажая детскую психику. Злоупотребляют проверками знаний. Когда я работала в школе, обучавшей детей по «Программе 2100», то буквально на следующем уроке после объяснения новой темы (в среднем звене) устраивалась самостоятельная работа. Дети не успевали переварить материал и прибегали к шпаргалкам. Поначалу меня это возмущало, а потом я поняла, что иначе нельзя, детям просто иначе не выжить.

Зато «на выходе» хотят урезать программу. Дескать, зачем детям начатки высшей математики, тригонометрия? То есть сначала эксплуатируется интеллектуальная сфера, (поскольку в начальных классах в силу возраста дети настроены на учение), но убивают живую потребность теоретического познания, и у детей надолго отбивается охота учиться. А в старших классах, когда школьники становятся выносливей и как раз пора повысить нагрузку, ее предлагают снизить. Итог — дебилизация. Честно говоря, мы с коллегами долго не могли поверить, что все это делается вполне сознательно. Однако подробный анализ учебников не оставляет сомнений.

Предметные программы направлены на разрыв поколений, на понижение интеллектуального и нравственного уровня наших детей, на формирование абсурдности и беспредметности мышления и даже на национальное самоуничижение. Это прослеживается через множество текстов, рисунков и тому подобное.

— Такие вещи характерны только для учебников «Программы 2100»?

— К сожалению, нет. Но «Программа 2100» — форвард и идеолог разрушения лучших традиций российского образования, которому подражают многие авторы. Вот, например, «Мир вокруг нас» А.А. Плешакова. Немного о птичках, немного о бабочках, а потом — про плохого папу. Тема «Семейный бюджет», 3-й класс. Папа получил премию и купил лодку. А дело было зимой, и в результате Диме не хватило денег на лыжи. Ну, а дальше детям задают вопрос: правильно ли распределил папа семейный бюджет? И такого там очень много.

А в учебнике других авторов (А.А. Вахрушева, С.М. Алтухова, А.С. Раутиан) «Мир и человек» для 3-го класса вообще звучат человеконенавистнические мотивы. Детям рассказывают о бедной природе, которая терпит от человека столько зла! В 3-ем классе детки узнают, что людей на земле стало слишком много, поэтому природа не успевает перерабатывать продукты жизнедеятельности человека. Казалось бы, достаточно уменьшить народонаселение — и проблема будет решена. Но нет! Человек так яро уничтожает природу, что даже уменьшение населения не приведет к желаемым результатам. А дальше, после запугивания экологической катастрофой, ребенку дается установка: «Ты — человек. Берегись себя!» И разъясняется: «Ты, наверное, моешь посуду. А задумывался ли ты над тем, что моющий порошок потом спускается в реку и от твоего порошка погибнут рыбки?»

— Прокомментируйте это, пожалуйста, с позиции детского психолога.

— Здесь два плана. На уровне подсознания ребенку внушается чувство вины за его принадлежность к человеческому роду, внушается, что люди на земле — лишние существа. А на уровне сознания дается другая установка. Ты помогаешь родителям? Не смей этого делать, не надо мыть посуду, потому что ты рыбок можешь погубить. У хорошего, совестливого ребенка после таких уроков могут появиться страхи и чувство неполноценности. Это ж как мастерски все продумано! В одном абзаце сразу решается несколько задач: тут и провокация разрыва поколений, и человеконенавистнические теории, и пропаганда непослушания, и оправдание лени, безделья. В другом разделе картиночка: экскаватор разрыл землю, а рядом березка… Вывод напрашивается сам собой: рабочий поступает плохо, лучше бы он ничего не делал, зато березка осталась бы цела. Диву даешься, до каких деталей продумана обработка детского сознания…

До конца добили меня прозвучавшие в этом интервью слова о том, что Министерство Образования не дает школе статус гимназии, если она не принимает "ПРОГРАММУ 2100". То есть скрытая здесь мина заключается в том, что в гимназию попадают дети либо богатые, либо умные, творческие. Но ГП с его планом "золотого миллиарда" не нужна в России ни "умная элита", ни тем более вооруженные знанием инженеры и люди искусства. Поэтому уничтожение генофонда ведется сверху, начиная с самых луших экземпляров..

Еще я узнал, что дочка моего коллеги уже второй год отучилась именно по этой программе :(

Что касается содержания программы, то взрослому образованному человеку, вооруженному идеей о том, что "нейросети в голове растут и совершенствуются именно с помощью комбинаторного мышления, применения новых моделей к старым фактам, путем анализа белого с точки зрения сладкого и скрещивания бульдога с носорогом", как выражался один мой знакомый, так вот ему, этому взрослому, штучки насчет выражения задачек про яблоки с помощью отрезков и написания слово "ель" с точкой посредине могут показаться вполне здравыми и интересными. Но в том, что касается детей, я все же доверяю мнению децкого психолога-профессионала.

Хотя с удовольствием услышу и иные мнения.