tapirr

<...> Доставалось не только нашим соотечественникам, но и иностранным художникам. Однажды в московскую галерею "Риджина" на открытие выставки "О красоте" американского художника Дэна Камерона Александр Бренер пришел с громадным букетом роз. Поздоровался с художником за руку и после вопроса "так вы любите красоту?" стал хлестать американца розами по физиономии. Никто из собравшихся не пришел к иностранцу на помощь. Наверное, решили, что так все и задумано.

А на самом деле Александр Бренер просто сводил счеты. Дело в том, что Дэн Камерон сначала предложил Бренеру участвовать с ним в выставке, потом раздумал. Такое, наверное, бывает, и здесь, в России, и там, в Америке. Но Бренер не просто обиделся, а взял да и отомстил. Правда, публика в галерее "Риджина" о подоплеке бренеровского гнева не знала.

Более чистой в художественном смысле была боксерская акция Бренера. Это когда он (поэт!) вышел на лобное место на Красной площади в боксерских перчатках и трусах и стал вопить: "Ельцин, выходи!!!" Естественно, что президент не вышел (бокс - это ведь не теннис). Когда началась война в Чечне, Александр Бренер попытался прорваться в Министерство обороны, чтобы вручить министру домашние шлепанцы. Вряд ли военные люди, охраняющие вход в Министерство обороны, догадывались о глубинном смысле бренеровского перформанса. Но на всякий случай они пригрозили поэту оружием

Надо ли говорить, что за довольно короткое время, за каких-то три года, Александр Бренер стал известен на всю Москву? Кстати сказать, в Петербург он тоже приезжал, чтобы продемонстрировать одну из своих многочисленных "технологий сопротивления". Для акции, которая, по мысли Бренера, должна была войти в историю, он облюбовал Государственный Эрмитаж. Туда он и пришел одним воскресным утром в сопровождении небольшой группы зевак или, говоря более канонично, зрителей.

Стоит признаться, что в хождении Бренера по Эрмитажу (в игре на публику) было что-то неискреннее. В том смысле, что "зеваки ждали от Бренера чего-то из ряда вон выходящего, а он (было видно по лицу) не хотел обмануть их ожиданий. И сильно внутренне напрягался.

Акция все-таки произошлаи, слава Богу, была сравнительно простой. Никого особенно своим перформансом Александр Бренер не обидел и не испугал. Разве что старушек-смотрительниц, которые оказались невольными свидетелями его действа. В Тронном зале Бренер прорвался через ограждениеи несколько секунд посидел на троне Петра I.

Естественно, сработала сигнализация, пришли два охранника и увели поэта-хулигана. Много ли было поэзии в бренеровской акции? Он ведь не просто сидел на троне. Он улюлюкал от восторга. Но как-то очень дико,по-животному. Как питекантроп.

Эрмитажная история закончилась простейшим хеппи-эндом. В милиции, куда поэта-акциониста привели охранники, дежурил в тот день смышленый офицер, который знал о московских художествах Бренера. Видел по телевизору, как Александр вызывал Ельцина на боксерский поединок. После соответствующей беседы Бренера отпустили. И вообще на понятливых милиционеров ему всегда везло. Не исключено, что помогало и еще одно обстоятельство. Когда Бренера просили предъявить документы, то он показывал свой израильский паспорт. Это сразу меняло ситуацию. С иностранцем иметь дело российским милиционерам не очень-то хочется. В тюрьме Эйхорн у Бренера было много времени. И все свои акции (почти за десятилетний период) он описал довольно подробно. С чувством, с толком, с расстановкой. И с сознанием своей абсолютной правоты. Говоря иными словами, весь мир не прав, все художники лживы и продажны. Только один Александр Бренер чист, как стеклышко, и идет правильным путем. Никто ему не указ. Разве только великие поэты прошлого: Вийон, Уитмен, Верлен, Рембо, Хлебников...

http://www.ozon.ru/context/detail/id/195573/

http://docs.google.com/View?docid=dc8cwcjx_178ds3q7m