О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Она практически не меняется с 2003 г. Если говорить о прямых цифрах, то есть, говорить о людях, которые прямо в своих биографиях указывают, что они служили где-либо - их примерно 25-26%. Но есть еще скрытая часть айсберга, она значительно больше, но здесь мы вступаем на зыбкую почву предположений. Но у меня есть своя методика определенная, несколько критериев я таких выработала, по которым с большой долей вероятности можно говорить о том, что человек имеет отношение к этим службам, если он соответствует сразу нескольким таким критериям. Вот если такой предположительный вариант использовать, тогда речь идет где-то о 77-78% нашей элиты.
Е.АЛЬБАЦ: Две трети?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: да.
Е.АЛЬБАЦ: То есть, каждый четвертый – это видно по послужному списку.
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Да, это можно доказать.
Е.АЛЬБАЦ: И в основном, интересно, откуда? Это, прежде всего, какие главки бывшего КГБ? Что это контрразведка или разведка – откуда все-таки идут в основном?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: В равных пропорциях. Чуть больше разведки сейчас – на самом верху. Я имею в виду, но чем ниже уровень политического класса, тем больше там представителей всяких других, боковых ветвей, в том числе, и МВД, и армия, и прочее – то есть, все виды силовых структур уже присутствуют. Но на самой верхушке, политбюро - это буквально 50 на 50 - разведка и контрразведка. Пополам. Но сейчас интересный процесс еще другой - в составы Советов директоров крупнейших компаний с присутствием государства достаточно много сейчас тоже представителей силовиков - этот процесс новые, и пока скрытый от общественного внимания, но мы подробно этим занимаемся, и обнаружили, каким образом туда вмонтируются эти люди.
Е.АЛЬБАЦ: Каким образом?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: В предыдущие годы эти люди размещались на посты второго и третьего уровня – это уровень зам.министров, или начальников департаментов, даже в «Росимуществе», или заместителей, и так далее. И потом они просто уже по должности идут туда. Эти люди никому неизвестны – то есть, это не публичные фигуры.
Е.АЛЬБАЦ: Идут в качестве первых лиц?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Нет, они просто… вообще спецслужбы не любят быть первыми лицами, сейчас это уникальная ситуация, что они сейчас на самом верху. Как правило, они всегда комиссары при командирах, вторые секретари при первых марионеточных, что ли, фигурах.
Е.АЛЬБАЦ: Вы как-то называли цифру, что примерно около 6 тысяч бывших сотрудников спецслужб пришли в различные органы власти в центре и на местах - правильно ли я помню, или я ошибаюсь?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Нет, это не моя цифра.
Е.АЛЬБАЦ: А абсолютные цифры какие-то можете назвать? Порядок цифр?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Если элиты примерно тысяча – тысяча сто человек - как считается, то 25% четких совершенно силовиков - соответственно, гораздо меньше.
Е.АЛЬБАЦ: В последние два года вы наблюдаете какое-то изменение динамики? Куда больше идут - в органы власти, или в госкорпорации?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: был первый этап, с 2000-20003 гг., когда силовики активно очень приходили в органы власти. Потом там количественный рост прекратился, а в структурах государственного бизнеса он еще продолжается. Поэтому вот так. Но дело ведь не только в количестве.
Е.АЛЬБАЦ: А дело в чем?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Во влиянии, конечно. Влияние, надо сказать, растет, мне кажется.
Е.АЛЬБАЦ: И чем вы это объясняете?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Тем, что эти люди сейчас у власти.
Е.АЛЬБАЦ: То есть, вы на вопрос нашей передачи «Силовики у власти - страхи, или реальность», отвечаете – да, это реальность. Так я вас понимаю?
О.КРЫШТАНОВСКАЯ: Мне кажется, да.