tapirr

steba@lj

Ольга Вайнштейн

Денди:

мода, литература, стиль жизни.

Капитальный труд, очень интересно.
 
Вот фрагмент 1:

 

Об исторических оттенках вульгарности

В восьмой главе “Евгения Онегина” Пушкин говорит о Татьяне:

Никто бы в ней найти не мог

Того, что модой самовластной

В высоком лондонском кругу

Зовется “vulgar”. (Не могу...

Люблю я очень это слово,

Но не могу перевести;

Оно у нас покамест ново

И вряд ли быть ему в чести.

Оно б годилось в эпиграмме...)

Известная неуловимость смысла слова “vulgar” во многом сохранилась и после Пушкина. Действительно, как точнее определить «вульгарный»? Ведь это понятие старинное и исторически изменчивое. Словарь Даля объясняет слово «вульгарный» как ‘пошлый, тривиальный, простой, грубоватый, дурного вкуса’. Cовременный английский словарь тезаурус Роже дает на «vulgarity» следующие аналоги: ’плебейство, плохое воспитание, дурной вкус, неделикатность, моветон, филистерство, варварство, провинциализм, нарочитость’. К слову «vulgar» приводятся синонимы: ‘топорный, грубый, неэлегантный, неуклюжий, вызывающий’ и т. д. Как видим, доминируют весьма негативные оценочные значения.

Между тем изначальный смысл вульгарности - доступность, что вытекает из этимологии: латинское прилагательное “vulgaris” означает ‘обычный, повседневный, общедоступный, простой, простонародный’; существительное “vulgus” - ‘народ, масса, множество, стадо, толпа, простонародье’. Буквальный смысл “vulgaris” - ‘доступный для масс’. Vulgata - так назывался “доступный” перевод Библии на латынь, выполненный Иеронимом (404 год) и впоследствии ставший каноническим вариантом для Римской католической церкви (1592-1605).

( Read more... )

Лорд Честерфилд достаточно подробно перечисляет ряд черт вульгарного человека.

Так, «человек вульгарный придирчив и ревнив, он выходит из себя по пустякам, которым придает слишком много значения...»

Напротив, человек светский выше мелочей, «он никогда не принимает их близко к сердцу и не приходит из-за них в ярость, если же где-нибудь и сталкивается с ними, то готов скорее уступить, чем из-за них пререкаться».

Вульгарному человеку всегда «кажется, что его третируют, о чем бы люди ни разговаривали, он убежден, что разговор идет непременно о нем: если присутствующие над чем-то смеются, он уверен, что они смеются над ним”. Эта сосредоточенность на собственной персоне приводит к тому, что “больше всего он любит говорить о своих домашних делах, о слугах, о том, какой у него заведен дома порядок, и рассказывать всякие анекдоты о соседях, причем привык обо всем этом говорить с пафосом, как о чем-то необычайно важном. Это кумушка, только мужского пола».

( Read more... )У вульгарного человека отсутствует культура дистанции, косвенного, опосредованного высказывания. Это самая трудная часть этикета, требующая дисциплины чувств и мыслей, - именно поэтому вульгарный субъект нетерпим и не умеет сдерживаться, дает волю своим эмоциям. Это прямо противоречит классической заповеди дендистской невозмутимости, восходящей к джентльменскому кодексу чести. <Мне кажется, последний абхац напрямую относится к ведение Инет-дневников - некоторые в своей откровенности доходят до того, что пишут, что они ели. Бррр - tapirr>

Вульгарный человек не ощущает нюансов в отношениях с другими людьми, а как раз именно это свойство - решающее для джентльмена: способность встать на место «другого». Неслучайно известный английский проповедник Джон Генри Ньюмен[6] дал такое лаконичное определение джентльмена:

“Тот, кто никогда не причиняет боль другим”.

Вульгарный человек соответственно не чувствует границы не только в сфере этического, но и физического: он не умеет наилучшим образом расположить свое тело в пространстве, следствием чего являются нелады с одеждой и вещами.

( Read more... )