Соседка Н., встреченная мной вчера утром на автобусной остановке, рассказала, что умер Э.В.
Был он чем-то вроде духа места нашего подъезда. Всегда кому-то что-то помогал донести, перенести и подвезти куда-нибудь, всегда про всех помнил, всегда рассказывал на бегу что-нибудь страшно интересное. Когда кому-нибудь из нашего подъезда средь ночи надобилась какая-нибудь книжка, в том числе и не очень употребительная, звонили ему, и чтобы найти эту книжку среди тысяч других, живущих своей ночной жизнью в его квартире, ему требовалось обычно всего полчаса. Единственная сложность заключалась в том, чтобы объяснить ему, почему требуется именно русское издание книжки - сам он знал множество языков, при возникшей необходимости легко и быстро выучивал новые языки (несколько лет назад, в возрасте уже лет 85 примерно, он по какой-то надобности взял и выучил иврит - что-то ему понадобилось перевести, а чужие переводы его не устроили), и мой ответ на вопрос: "Танечка, эта книжка у меня есть по-польски, по-французски и по-итальянски, Вам на каком языке удобнее?" - приводил его в полное недоумение. Ну никак ему было не понять, почему я могу читать эту книжку только по-русски, если она все равно не на языке оригинала и художественной литературой не является.
Что он гораздо старше нас, я узнала случайно: как-то лет 12-13 назад я позвонила ему в поисках очередной вдруг понадобившейся книжки, а он как раз праздновал свое 75-летие.

Когда-то Э.В., помогавший всегда и всем, прописал к себе в квартиру свою родственницу, вполне безобидную, она здесь даже не жила, ей только прописка была нужна. И вот вдруг оказалось, что квартира Э.В. принадлежит вовсе не ему, а каким-то родственникам этой родственницы - хотя жил он в нашем доме с момента его заселения, квартиру, как и все прочие, приватизировал, и больше никаких бумаг относительно этой квартиры никогда не подписывал.

Умер Э.В. от сердечного приступа прямо во время суда по поводу права собственности на эту квартиру. Соседка Н. на этом суде присутствовала как свидетельница, так что дело происходило при ней.
А я почему-то всегда думала, что Э.В. будет существовать в нашем доме вечно. Он был совершенно необходимой его частью.