Утерина перевели в группу скандирования, и тут ему сразу понравилось.
Работающие в группе лучше одевались, всегда ходили в белоснежных рубашках и
при галстуках, некоторые даже с платочками в нагрудных карманах. Начальник
группы скандирования представил им Прова Царского, народного артиста СССР,
секретаря партийной организации Малого театра, на которого возложили
почетную общественную нагрузку подготовить пополнение к работе. Царский всю
жизнь играл Чацкого, но в остальной жизни был со всем согласен. Он начал с
дикции, заставил Утерина раз двадцать повторить скороговорки "Ехал Грека
через реку" и "Карл у Клары украл кораллы". Затем подошел к пианино и взял
аккорд.
-- Ну, а теперь красиво и раскатисто споем: "Слава коммунистической
партии!"
Утерин крикнул. Царский поморщился.
-- Потише, голубчик! Слава -- интонация вверх -- Коммунистической
партии -- интонация вниз. И больше чувств, искренности, страсти! Вот
послушайте...
Он прожурчал своим бархатным профессиональным голосом. Интонация ушла
вверх, повисела там немного и торжественно опустилась. Далеко было бывшим
топтунам до народного артиста.
-- Понятно? -- спросил Царский, счастливый своим талантом. --
Давайте-ка хором, друзья: "Да здравствует -- интонация вверх, пауза -- наше
родное -- маленькая пауза -- советское -- пауза еще меньше --
прави-тель-ство-о-о!"
Пианино подтвердило правильность этой мысли величественным мажорным
аккордом.
-- Не басите, не басите! Нежнее, задушевнее! Так, чтобы всем, сидящим
вокруг вас в зале, захотелось повторить вместе с вами. Ну, давайте, --
артист заглянул в бумажку, -- "Слава могучему авангарду нашей партии, ее
ленинскому -- и раскатисто, как эхо, -- По-лит-бю-ю-юро-о-о-о!"