Здравствуйте, дорогой Мартин Алексеевич! Спасибо вам за то, что пришли к нам в гости! Я не понял даже сначала, в каком подъезде, откуда мне позвонить и пойти встретить Вас! Вам что, опять нужна помощь? Здравствуйте, я Рама! Я из России! Я из России! Из России! Все хорошо, Мартин Алексеевич! Позвольте мне спросить… Куда мне пройти? Я помню – в доме стоит телефон, но он почему-то не работает. Может быть, у вас его телефон включился? Так я не могу подойти… Скажите честно, откуда я знаю, что я не с Россией, а в России? Я не знаю, что я на самом деле… Какая разница… Я ведь живу не в России, и не в Нью-Йорке… Мартин Алексеевич, вы ведь русский? Вы не можете не знать этого – вы же советский писатель, вы просто обязаны это знать, верно? Я ведь и правда русский – я родился в России… Вы, конечно, не знаете, Мартин, но нам до сих пор не разрешают в России работать. А ведь у нас сейчас страшное время – до чего же оно страшно! Вы знаете, Мартин Алексеевич, что в России сейчас запрещено читать книгу – даже по телевидению? А если какие-то книжки все-таки разрешают читать, то в основном там пишут про каких-то грузин, и по поводу грузин много таких песен, где в основном люди поют про Кавказ и как грузины из-за своих узлов веревку не могут согнуть… Поэтому у нас сейчас, после стольких лет свободы слова, столько цензуры! Для всех у нас есть только одна цензура: когда за нами наблюдают. Но я не уверен, что мы когда-нибудь будем получать от нее удовольствие. Мне кажется, самое страшное уже позади. Прощайте, Мартин Алексеевич! Всем стоять смирно! Митинг окончен! Благодарю за внимание.