Счастье под санкциями: с каким настроением российский молодняк все глубже погружается в Кадышеву

Начиная с прошлого года российские медиа твердят о ренессансе старой доброй попсы 1990-х и более раннего «Ласкового мая». Издания же типа «Комсомольской правды» рисуют картину повального увлечения Надеждой Кадышевой (впрочем, они упорно писали о нем и 15 лет назад).

Объясняется это — кто бы мог подумать! — растущим спросом на ностальгию, искренность и «русские мотивы». Цифровая среда превращает позднюю «ламповую» попсу в элемент молодежной культуры. А трепетные зумеры узнают в кичевом образе 66-летней певицы Кадышевой блестки кэмпа и экзотическую самоиронию.

Курс на славное прошлое наметился еще в конце 2023 года, когда вышел сериал «Слово пацана. Кровь на асфальте». Попса эпохи перестройки составила половину его саундтрека.

Для сравнения: включенным туда же «Кино», «Наутилусу Помпилиусу» и «Гражданской обороне» пришлось бы образовать коалицию с современными треками Solovyova & Ziborov и Xloers, чтобы конкурировать с попсой по удельному весу закадрового звучания. Понятно, что музыка в сериале была обращена к разным аудиториям – АИГЕЛ была явной фигой в кармане и нервировала режим. Но механизмы унылой тоски по «Белым розам» явно преобладали — иначе кино и не вышло б вовсе.

На златом кольце сидели
Надежда Кадышева сделала этот тренд еще более радикальным. Она начинала в 1988 году солисткой ансамбля «Золотое кольцо». Ее муж — баянист Александр Костюк — сначала преуспел с этим проектом в окучивании заграницы песнями а ля рюсс под узнаваемой туристической вывеской. Уже в начале 1990-х ориентация сместилась на внутренний рынок, что означало больший компромисс с невзыскательной отечественной публикой. Десятилетиями Кадышева пела для «бабулек», но стоило ей самой обрести этот статус, как российская молодежь ни с того ни с сего открыла в ней для себя образец провокационной эксцентрики.

Возраст Кадышевой — ее очевидное преимущество, которого не было у Татьяны Куртуковой, заявившей о возрождении поп-фолка с началом войны в Украине. В 2022 году ее песня с рефреном «Для меня Святая Русь, для других — занозонька» вышла, как по заказу, в конце марта, когда российские войска только начали покидать растерзанную украинскую Бучу. Куртукова младше Кадышевой почти на 35 лет, но это ей не помогло: жидкая аранжировка, прямолинейная ангажированность и отсутствие харизмы быстро погасили разгоравшуюся звездочку.

Надежда Никитична — другое дело. Коня на скаку остановит — и заставит его сделать все, что потребуется. Портативная, но основательная, спортивная и крепкая, уже полтора десятилетия носящая глаза, перед которыми блекнет любая героиня итальянского хоррора, Кадышева отличается той степенью вульгарности, которую можно принять за особый стиль. Если 20 лет назад портрет Кадышевой в кислотном сарафане украшал диски, сваленные со скидкой у кассы супермаркета, то к нашему времени терпение и труд привезли мастерицу русского народного шансона на аллею звезд.

Несмотря на плотный ореол из песен «Виновата ли я» и «Плывет веночек», певица и Цоя легко дает — пусть в 1992 году, когда вышел кавер на песню «Перемен!», это и была конъюнктура на волне смерти автора. Но когда 8 марта 2013 года тот же хит на сцене «Крокус-сити холла» исполняла уже узнаваемая роковая блонда с черными ресницами, тогдашняя публика восприняла это как шок-контент. Впрочем, в наши дни намного больший интерес вызывает пара ведущих — Николая Баскова и Владимира Зеленского. На фоне этого дуэта Кадышева выглядит воплощением невинного постмодернизма, замыкающего докрымскую идиллию.

На бесптичье и жопа — соловей
Стоит, пожалуй, уточнить, что при всем уважении к безупречно платиновым сединам Надежды Никитичны сама она вряд ли причастна к всплеску своей популярности. Ее юные поклонницы вполне искренно складывают сердечки, чтобы снять рилз в кокошнике, но это именно их собственный выбор. Ни о каком таргетировании, грамотном расчете и «попадании в нерв» говорить здесь не приходится. Феномен внезапной популярности Кадышевой объясним довольно легко, сколько бы пропагандистские ресурсы ни уверяли, что «логика бессильна».

Как раз логика — вполне обыденная и до обидного элементарная — работает здесь как часы. Это логика нынешнего политического момента, вынужденного импортозамещения, когда в Россию больше никто не ездит, а под зарубежными исполнителями понимаются диджеи из Беларуси.

Не всем хватает сервисов и записей на YouTube. Обычно молодой человек хочет пойти на концерт — тусануть и оттопыриться, где бы он(а) ни жил(а). Эту потребность современная массовая культура сделала универсальной. А когда пойти не на что, приходится искать и находить что-то прикольное там, где его нет, где оно может привидеться или стать результатом ослышки.

Что-то вирусится, как тик-токи с кусками песен Кадышевой или Татьяны Булановой — еще одной королевы кича, причитающему голосу которой нельзя отказать в наличии индивидуальности. Что именно вирусится и почему — как известно, неважно. Дальше происходит вторичная пересборка смысла, и всевозможные кадавры начинают вызывать неподдельный восторг. Они уже суть продукты коллективного фантазма аудитории, который может исполнять хоть «Напилася я пьяна», хоть песню «Битлз» Let It Be.

Иерархия иронии
Когда очень хочется «нормальности» при ее вопиющем отсутствии, остается ее сконструировать. Внутри России это тактично называют спросом на ностальгию. Хотя это вечный спутник путинской вечности.

Юная аудитория Кадышевой скорее всего даже слушает актуальные трэп и фонк. Кому-то заходит и старорежимный «русский рок», кому-то — привычный «Дайте танк (!)» или новая барнаульская «Комната культуры». Цифровая демократия (за неимением реальной) уравняла в правах эскапистские плейлисты, где жесткая альтернатива соседствует с Егором Кридом и Анной Асти. Больше нет никаких любимых групп, за которые раньше могли проломить череп. У зумеров оказалось более чем достаточно (само)иронии, которая способна нейтрализовать иерархии.

Среди прочего они научились ценить дурной вкус и прятаться от мерзостной реальности в его уютные щели. Кадышева — одна из таких скрипучих щелей в бабушкином сундуке.

И вызывает она не брезгливость, как у тех же миллениалов, самозабвенно увлеченных «настоящей», то есть зарубежной музыкой (в этом они не отличаются от предыдущего поколения с его «низкопоклонством»), а чуткое принятие. Это выбор неплохих людей в плохие времена. Потому что популярность немолодой певицы с откровенно кринжовым репертуаром — это саркастическая аскеза. «У вас нет для нас других героев? Тогда мы получим свое удовольствие от этих. Только не обижайтесь».

В Бразилии инфлюэнсеры продвигают вакансии на заводе по сборке дронов в особой экономической зоне "Алабуга" в Татарстане, обещая зарплату в долларах и бесплатные перелет и жилье.

Уехавшие по этим вакансиям жалуются на условия труда и вредное производство.
https://t.me/currenttime/50146