|
|
Пишет vadim_i_z (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} vadim_i_z)@ 2010-09-10 10:30:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Из записок синхронного переводчика
Николай Спешнев, китаист. Фрагменты здесь, здесь, здесь и здесь. Несколько цитат:
Николай Спешнев, китаист. Фрагменты здесь, здесь, здесь и здесь. Несколько цитат:
- Разрешается ли поправлять оратора, если, с точки зрения переводчика, он ошибся? Вопрос весьма деликатный. Например, мы часто пользуемся выражением “Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать” и настолько к нему привыкли, что стали говорить так: “Как гласит русская пословица…” и т. д. А ведь еще лет пятнадцать назад, когда она стала в ходу, мы говорили: “Как гласит китайская пословица…” И в самом деле выражение взято из трактата известного древнекитайского мыслителя Мэн-цзы — идеолога раннего конфуцианства (IV–III вв. до н. э.). Поэтому когда однажды мэр Ленинграда, находясь в Шанхае, отнес эту пословицу к достижениям русской словесности, я позволил себе поправить оратора. Конечно, такое может произойти только в том случае, если выступление спонтанное.
- Известно, что после выхода на экран фильма “Белое солнце пустыни” появилось среди многих прочих и выражение “Восток — дело тонкое”. А ведь и в самом деле “тонкое”. В странах Дальнего Востока вообще не следует шутить, а с девушками — тем более. В 1973 году, то есть в последние годы китайской “культурной революции”, один из членов нашей делегации на переговорах по пограничному урегулированию как-то, зайдя в магазин в хорошем расположении духа, решил отвесить комплимент девушке-продавцу. Генерал сказал: “Скажи ей, что она сегодня особенно красивая!” На мое предостережение он ответил коротко по-военному: “Переводи, переводи!” Я взял грех на душу и сказал, что вот товарищ отметил, что вы хорошо “служите народу” (модный лозунг в Китае тех лет). Девушка расплылась в улыбке. Последовала реплика генерала: “А ты говоришь: „Восток”. Все бабы одинаковы!” Вот и получается, что воистину нет такого оратора, который был бы красноречивей своего переводчика. Такие переводчики называются экспертами.
- Обычно с фильма снимается фонограмма, с которой печатается текст. Затем его передают переводчику. В посольстве фонограмму расшифровывали машинистки. Как говорится, что слышат, то и печатают.
…Начался сеанс. Идет фильм “Укрощение огня” о легендарном С. П. Королеве. Все идет гладко, особых сложностей в переводе нет. На всякий случай держу текст на русском языке перед собой (перевод заранее сделать не успел). Звучит музыка, идет отрывок без слов. Пауза. Пробегая глазами текст чуточку вперед, я вдруг с ужасом читаю реплику, которая должна прозвучать буквально через несколько секунд: “Последняя рисовая водка, осталось 17 тонн…” Фильм о Королеве, а тут какая-то пахучая рисовая водка в 65 градусов, да еще в таком количестве. Жду со страхом слов с экрана и отчетливо слышу слова: “Последняя рейсовая сводка, горючего в ракете осталось 17 тонн!!!” Девушки-машинистки, печатая текст, явно забылись на мгновение. Вот к чему может привести тоска по далекой родимой сторонушке. История не иначе как для питерской телепередачи “Блеф-клуб”. Этот случай, как и вся многолетняя работа на серьезных переговорах, приучил меня обязательно пересчитывать страницы любого текста (не выпала ли) и предварительно его просматривать. - Жизнь показала, что каким бы высоким ни был уровень переводчика, он всегда должен иметь при себе небольшой блокнотик для записей. И еще шариковую ручку или карандаш.
Кто мог подумать, что однажды на официальном приеме, устроенном китайским МИДом в честь советской правительственной делегации, прибывшей в Пекин на третий тур политических консультаций (сентябрь-октябрь 1983 г.), Л. Ф. Ильичев произнесет тост длиною в… 11 минут! И без остановки!!! Блокнот мой остался в гостинице. В течение первых двух минут я запоминал содержание тоста и ждал паузы, чтобы перевести сказанное (перебивать в таких ситуациях не полагается). На третьей минуте я схватил бумажную салфетку и стал ручкой (!) лихорадочно записывать на ней, как я теперь уже понял, целую речь. Салфетка из тонкой бумаги, готовая под нажимом ручки продырявиться в любой момент, была исписана со всех сторон, а глава нашей делегации в это время, не обращая ни на кого внимания, прищурив глаза и чуть откинув голову, раскачивался в такт своим словам и пел дифирамбы в адрес китайских дипломатов, сидевших рядом. Коллеги-переводчики и члены обеих делегаций смотрели на меня с ужасом. В их глазах светилось чувство сострадания и обыкновенная человеческая жалость. Некоторые из коллег-переводчиков не без злорадства наблюдали за происходящим и радовались тому, что это происходит не с ними. На пятой минуте официантка побежала за дополнительными салфетками, на восьмой кто-то подал блокнот. Тем временем оратор распалялся еще больше: “Вот сидит сокол китайского МИДа товарищ Ли Фэнлинь (в 90-х годах посол КНР в России), а вот горный орел среди китайских дипломатов товарищ Ма Сюйшэн”… Записываю я эти пассажи, а сам думаю, как бы не спутать сокола или горного орла со стервятником, все же в орнитологии, да еще по-китайски, я, прямо скажем, был не силен…
Впервые в своей жизни после окончания перевода я услышал аплодисменты в свой адрес, а потом и извинения в полушутливой форме от самого Ильичева. Вывод простой: блокнотик должен быть всегда при себе. - В последнее время некоторые русские драматические театры провели свои гастроли на Тайване. Заметим, что многие пьесы русских классиков переведены на китайский язык еще в 20–30-е годы. Переводы не всегда совершенны и зачастую изобилуют ошибками.
Здесь редактора-переводчика и подстерегают опасности. Скажем, пьеса А. Н. Островского “На всякого мудреца довольно простоты” шла на Дальнем Востоке, на Тайване. По ходу пьесы богатая вдова, родом из купчих, Турусина разговаривает со своим слугой Григорием:
Турусина: Кто он такой?
Григорий: Надо полагать, из азиатцев-с.
Турусина: Почему ты думаешь, что азиатец?
Григорий: Уж очень страшен-с. Так даже жутко глядеть-с. Ежели сударыня, к вечеру, — не приведи господи.
Как тут быть переводчику? Как поступить, чтобы не оскорбить национальные чувства столь ранимых азиатов, в данном случае китайцев? Случай не самый страшный в практике переводчиков. В персидском переводе “Ревизора” пришлось жену городничего заменить на вторую дочь, ибо ухаживание за замужней женщиной в Иране карается смертной казнью!!! Хлестакову бы тут сильно не повезло. - В Китае множество всевозможных диалектов. Наличие у них совершенно разных фонетических систем приводит к тому, что, скажем, пекинец (нормативное произношение в Китае опирается на пекинский диалект) совершенно не поймет шанхайца, если тот заговорит на своем родном диалекте. Фонетические отличия будут не менее разительны, чем между русским и грузинским. Единственное, что объединяет всех носителей диалектов, так это иероглифика, которая во всем Китае едина. Традиционный пример. Китайский иероглиф, обозначающий слово “чай”, произносится на севере страны как “ча” (русское слово “чай” произошло именно от китайского “ча”). Но этот же самый иероглиф на юге Китая будет произносится как “тэ”, что дало, кстати, во французском и английском соответственно “тэ” и “ти”. Вот поэтому-то китайцы и не могут перейти на алфавитное письмо, ибо сразу перестанут понимать друг друга.
