Общество анонимных друзей Вийона
– Мою квартиру, представьте, сейчас грабят. Вчера мне позвонил вор, он сказал, что он менеджер фирмы «Общество анонимных друзей Вийона», и предложил заключить сделку. Его контора обчистит мою квартиру, причем обязуется произвести вынос в самые сжатые сроки, не причинить беспокойства соседям, навести после себя порядок и устранить все возможные следы своего пребывания, а также совершить тщательное после себя проветривание помещения. От меня требовалось оставить ключ перед тем, как отправиться на службу, под ковриком. Не повредить дверь при вскрытии, кстати, тоже входило в обязательства конторы. Мой собеседник – он назвался Анонимом – поручился, что после выноса вещей дверь будет тщательно закрыта. Это предотвратит возможность повторного ограбления квартиры недобросовестными коллегами, проходимцами и наркоманами. Также я вынужден был продиктовать номер своего мобильного телефона, чтобы Аноним позвонил мне, как только сотрудники фирмы освободят мою территорию, и только тогда, не раньше, я смогу вернуться домой, взять ключ из-под коврика, отпереть дверь и в отличном настроении провести остаток дня за бокалом мартини и просмотром интересных телепередач. Кроме того, Аноним настойчиво рекомендовал сохранять конфиденциальность. То, что я вам рассказываю это, возможно, нарушает условия сделки – я ведь ответил согласием на предложение Анонима. «Общество анонимных друзей Вийона», конечно, знает мой адрес, и кражи избежать никак нельзя, так пусть это делают профессионалы, которые не станут переворачивать все вверх дном в поисках наркотиков, не будут опрокидывать холодильник и не нагадят на письменный стол. К тому же эти воры нацелились на вполне определенные вещи в моей квартире. Я спросил Анонима, что конкретно работники «Общества» хотят вынести в сжатые сроки, и он ответил, что их интересует сантехника, и чтоб я имел в виду, они унесут ее чисто, я приду со службы, а сантехники как не бывало, никаких следов, ничего. Как он сказал, я даже смогу ни разу не вспомнить о судьбе сантехники, поскольку для этого просто не представится повода! У меня, признаться, тогда от сердца отлегло, я даже переспросил: «Вас интересует только сантехника?» Так вот, вы понимаете, их действительно интересует только сантехника плюс еще кое-какие вещи, чтобы восполнить налог на добавленную стоимость со сбыта краденого, и, конечно, нельзя забывать, что сервис не бесплатный. За него полагается 10-процентная наценка, зато, по крайней мере, я не увижу, придя домой, разгром, не почувствую постороннего запаха, и соседи не выдвинут претензий. Аноним сказал мне, что даже если сотрудники «Общества анонимных друзей Вийона» и встретят соседей, то те еще долго будут вспоминать, с какими любезными и тактичными людьми я имею дело. Я надеюсь на то, что именно так и произойдет, ведь этот пункт входит в обязательства конторы. Но я, в свою очередь, тоже должен соблюдать соглашение, хоть оно и существует только в устном виде. Подписание контракта в силу понятных причин невозможно, а нарушение условий соглашения с моей стороны, в том числе и условия конфиденциальности, освободит от обязательств и контору. Так что я полагаюсь на вашу порядочность и понимание. Я бы не стал рассказывать вам все это, если бы на то не было причины. Аноним не заставил меня усомниться в профессионализме ребят из «Общества анонимных друзей Вийона», однако, признаться, осадок остался. Конечно, с сантехникой и некоторыми другими вещами придется попрощаться, но сотрудник конторы был так любезен, а когда я сталкиваюсь с таким отношением, я готов поделиться последней рубахой, не говоря уж о сантехнике. Да и, если бы за дело взялись наркоманы или какие-нибудь проходимцы, кто бы поручился за качество? А тут, похоже, серьезная фирма, она должна дорожить своей репутацией. И все же меня не отпускает некоторое беспокойство.
(Это беспокойство давало о себе знать и утром за завтраком, и когда я, закрыв дверь, тщательно прятал ключ под коврик, и на службе в течение рабочего дня, а к вечеру только усилилось. Потому-то я и поделился своими сомнениями с несравненной Элинор, моей коллегой, искушенной в решении житейских вопросов, и рассказываю ей об «Обществе анонимных друзей Вийона».
Оказалось, что она наслышана об этой конторе. Сама не сталкивалась, нет, однако у ее добрых знакомых анонимные друзья Вийона украли подвесной потолок, да так, что и не придерешься, только восторженные отзывы. Я возразил, что я, конечно, все понимаю, работы много, качественно отвинтить сантехнику дорогого стоит, да еще и не намусорить, не залить квартиру водой, работа с подобным материалом, безусловно, требует большого мастерства, и все же, время службы подходит к концу, а ребята из «Анонимных друзей Вийона» не спешат со звонком. Безусловно, всегда остается риск каких-то экстраординарных случаев. У конторы, если она считает себя серьезной фирмой, работающей с серьезными клиентами, и если она дорожит своей репутацией, на такие случаи есть особые средства, и это, само собой, может отнять некоторое время. Я не говорю тогда о скидках, уменьшении размера наценки. Главное, я считаю, качество, а за ценой я не постою, так что единственное, о чем приходится сожалеть, так это о задержке с телефонным звонком.
Несравненная Элинор вошла в мое положение – понятно, что я не могу нарушить условия соглашения и заявиться домой, не дождавшись звонка, – и мы отправились отужинать вместе в ресторан «Ночной Портье».)
За ужином я развил свою мысль:
– Никто не скажет, что я зол или неадекватен, я не имею привычки смаковать всякие вещи, о которых пишут в газетах… Но поймите меня правильно, речь идет о моей территории, это мой дом, и мое беспокойство относительно экстраординарных случаев обоснованно. Если эти «Друзья Вийона» такие профессионалы, то почему до сих пор не позвонили? Может, они простые проходимцы, но изо всех сил стараются сдержать свои дурные наклонности. Ведь может же случиться так, что они отвинчивают и выносят мою сантехнику, подсчитывают наценку, и тут их взгляд падает на аптечку. Сила воли стремительно иссякает, и вот уже трясущиеся руки лезут в нее в поисках наркотиков, потом достают шнур или тесьму, о работе никто не думает. Я так и вижу, как они, удовлетворив свою страсть, что-нибудь ломают. Например, срывают трубу под давлением, поскальзываются на мокром полу и гаечным ключом задевают сантехнику. Я уж не говорю, сколько шуму это произведет. Соседи, конечно, будут обсуждать этот инцидент. Возможно даже, кто-то из них придет справиться, что происходит в моей квартире, и увидит незнакомых людей в клубах горячего тумана, увечащих себя об окровавленные осколки при попытках подняться. Застанет, так сказать, воров на месте преступления с множественными колото-резаными ранами и кровоподтеками. Вот это я и называю экстраординарным случаем. Или сосед зайдет в отличном настроении поздороваться, а там наркоманы роются в аптечке и приглашают его принять участие. Ладно бы он согласился, а если нет? Это, конечно, их разъярит, они опрокинут холодильник, нагадят на письменный стол, бросятся на соседа. Я приду, а там лежит сосед, над ним работнички – руки по локоть в крови – и смотрят так, как будто их застали врасплох. Что, в общем-то, соответствует действительности. Или под воздействием наркотика они расправляются с соседом, а потом у них наступает прозрение, они понимают, что натворили, пытаются что-то предпринять, исправить непоправимое, отсеченные части скрепляют шнуром или тесьмой или чем-нибудь подобным, тонкой веревкой, подбирают все, что отрезали, собирают соседа обратно и прячут в холодильник, чтобы затвердел. После наводят порядок и проветривают помещение. А я прихожу со службы и вместо мартини нахожу в холодильнике это. Вечер, конечно, испорчен. Я, видимо, довольно скучный человек. Я не наркоман и не имею привычки отсекать что бы то ни было, оставляя кровоподтеки, вопить и гадить на письменный стол. Равно как не люблю, когда это делают в моем присутствии. Но это еще что. Если я приду домой, не дождавшись, когда эти вандалы примут уже свои наркотики и позвонят мне по мобильному телефону, то нарушу одно из условий соглашения, и тогда они решат, что так же свободны от обязательств. Они, конечно, бросятся на меня, отрежут язык, чтобы я не кричал и не звал на помощь. Они будут меня колоть и резать, после чего в некоем наркотическом прозрении соберут все отсеченное, тупо скрепят шнуром или проволокой, что под руку попадется, и оставят затвердевать в холодильнике. Эти парни профессионалы, это сразу понятно, и намерения относительно меня у них серьезные, особенно если они примут предварительно наркотики, за ними не станет, да еще и на стол нагадят. Видимо, мне сейчас никак нельзя возвращаться в свой дом. Возможно, они в данный момент подкарауливают меня возле подъезда. Мне надо где-то переночевать вне дома. Это так непривычно, я не имею обыкновения делать это. А вы так искушены в решении житейских вопросов, несравненная Элинор. Вы же знаете, что мне опасно возвращаться сейчас домой. Может, вы подскажете, где мне провести ночь? Я уже раскаиваюсь, что согласился на сделку с этим «Обществом анонимных друзей Вийона». Если бы я сразу ответил отказом, то не оказался бы в столь унизительном положении, и мне не пришлось бы думать, где провести ночь в ожидании звонка. Вы все знаете, вы столь несравненны, Элинор, можно переночевать у вас? Войдите в мое положение. Если надо, я заплачу, за мной дело не станет. Я не искушен в подобных делах. И потом, вы же видите, как все быстро случилось. Голова идет кругом. А вы так искушены. Пустите меня к себе переночевать. Пустите, пожалуйста, я совсем не хочу возвращаться в этот ад. Пустите меня, ну пожалуйста.

июль 2005