| спелерастия |
[Mar. 4th, 2018|06:32 pm] |
| [ | Current Music |
| | Механик СЦБ Шевчук - Не думай о запалах свысока | ] |
В кондаке, про который я писал в прошлом посте, есть практически
юмористические строчки, где Мария обращается к младенцу и спрашивает,
мол: "чего ты, Бог, забыл тут, средни бедняков? Ты что, любитель
пещеры? Тебе нравятся пелёнки?" Любитель пещеры - σπηλαίου ἠράσθης,
"спелэу эрастес" и я по-задротски угорел, что спелеологов неправильно
называть спелеологами, они же ничего не исследуют в своём большинстве,
а нужно называть их как раз спелерастами. Потом, зацепившись за какой-то
технический текст в интернетах, я на несколько дней погрузился в
ностальгический делирий, перечитывал рассказы великих спелеологов
(например: рассказ "Мы умрём не сегодня"; цитата: "Передо мной
плотная белая стена снега. Тыкаю в нее пальцем. Как бетон. Палец с
трудом входит в снег."). Решил по этому поводу написать
сентиментальный текст мемуарного типа про подземелья. Медиум для
этих целей идеальный вообще. Переоценил свои силы, так что вот, для разогрева:
DISCLAIMER.
Сразу скажу, что ни в лазаньи по разным искусственным подземным
сооружениям ("диггерстве"), ни по естественным (говорить "спелеология"
как-то язык не поворачивается, "спелеотуризм" как-то зашкварно,
"caving" слово нерусское, хотя подходит; что-то типа "спелерастия"
лучше для описания процесса, но его нет) я никаких никогда особых
высот (sic) не достигал. В диггерстве такими были бы, наверное,
полазки по метро, а в спелерастии - поход в какую-нибудь очень
глубокую пещеру, за километр глубиной, или, там, спелеодайвинг. В
метро я ни разу не попал, хотя немножко даже пытался, и в пещеру
глубже метров пятиста никогда не спускался; нырять научился, но в
пещере ни разу так и не нырял. Короче, выебываться мне особо нечем;
рассказ о впечатлениях, а не о достижениях. Еще, наверное, стоит сразу
признать ущербность рисуемой тут картины. Как учит нас тот же
Мелвилл, чтобы рассказать о каком-то большом явлении природы, нужно
рассказывать не о нем непосредственно, а об ископаемом слепке
его взаимодействия с человеком (и надо уметь писать; это опустим).
То есть нужно рассказать еще о техническом способе взаимодействия с
природой, и о самих людях, которые взаимодействуют. Вот к рассказу о
людях я, к сожалению, совершенно не расположен, и делать этого не
умею. Сейчас, смотря на их суровые лица на фотографиях, сомневаюсь,
стоит ли мне вообще об этом писать. Но очень хочется!
Канализация.
В 2007-ом году, будучи школьником, я гуглил, кажется, противогаз ГП-5,
и случайно попал на сайт какой-то диггерской команды из Киева. Помню,
что я был поражен до глубины души: идея, что можно в реальной жизни
залезть в канализационный люк, во-первых, никогда не приходила мне в
голову, а во-вторых, оказалась самой естественной идеей на свете и
вообще ровно тем, чем должен заниматься молодой человек. В
лихорадочном состоянии я набрал телефон школьного кореша, но, к
своему удивлению, энтузиазма в его голосе не услышал.
Для меня же окружающий мир преобразился. Асфальт подернулся легким
свечением, надписи на канализационных люках обрели смысл (на самом
деле его нет, потому что люки постоянно пиздят, и они перемешиваются),
пар из ливневых стоков кружил голову, а вентиляционные колодцы
бомбоубежищ улыбались жалюзями. Несколько месяцев я изучал интернет,
а потом набрался смелости и полез с одноклассниками в подземную речку
Клов.
Какие, вообще, бывают искусственные подземелья?
Во-первых, это ручьи и речки, которые загнали под землю и используют
для отвода ливневых вод. В них ведут прямоугольные ливневые решетки у
края дорог, и впадают они в открытые водоёмы, без всякой фильтрации.
Так что выброса туда никаких отходов человеческой жизнедеятельности не
предполагается (хотя он, нелегально, случается). Их величина может
быть любой, от маленьких непролазных труб до огромных тоннелей, по
которым может проехать грузовик. Зависит это от площади водосбора.
Если в новостях сообщают, что кто-то погиб, лазая в канализации, дело,
скорее всего, в том, что он полез в такую речку летом, и начался
неожиданный ливень. Во время ливня даже ход размером 3 на 5 метров, по
дну которого в обычной ситуации течет маленький ручеек, может очень
быстро (за минуты) заполниться до самого потолка. Явление это
называется "коллекторная волна", природы его я не знаю, но как это
выглядит можно легко посмотреть в ютубе. Избежать его, к счастью,
очень легко: достаточно просто не ходить в коллектор во время года,
когда может начаться сильный ливень. Никакой снегопад такого эффекта
создать не может (хотя в Москве рассказывали страшные истории про
снегоплавилки, это явление локальное).
Коллекторы бывают очень большие и длинные, по московской Неглинке,
например, можно пройти от Трубной до Александровского Сада. Воды, чаще
всего, по щиколотку, а залазишь в них или через выход в открытый
водоём, или через канализационный люк, который еще надо найти.
Подземные речки, я думаю, бывают в любом крупном городе.
Во-вторых, это бомбоубежища. Советская специфика такова, что 99.99%
бомбоубежищ сейчас представляют собой измазанные говном голые
комнаты, из которых вынесено всё, что напоминает металл.
Типичное дворовое бомбоубежище имеет вентиляционный грибочек (не
менее, чем на 1/3 высоты здания отстоящий от его стен), от которого по
небольшой кишке можно пролезть к гермодвери, ведущей в главное
помещение. Можно зайти через подъезд, но это паливно. Если вам
повезло, то внутри вы найдете материалы инструктивного и
пропагандистского характера, противогазы, костюмы химической защиты (о
них ниже) и аптечки с тареном (сокровище и главная причина, почему вы
всего этого не найдете уже лет 30 как). Шансов больше всего в
охраняемых заводских бомбоубежищах - мне единственный раз в жизни
повезло такое найти, но уже через неделю оттуда всё вынесли
(скорее всего по наводке кого-то из моих напарников по той вылазке).
Часть сказанного относится и к другим видам подземелий, потому в
субкультуре рассказывать о точном положении входов в открытом доступе
не принято. Это называется "палить залазы" и считается делом очень
позорным. Конечно, залазы в самые популярные места давно спалены в
интернете, или относительно легко триангулируются по косвенным
упоминаниям.
В-третьих, это дренажные системы. Они бывают не везде, а только в
холмистых городах, вроде Киева. Используются они для того, чтобы
отводить лишнюю воду со склонов и предотвратить их оседание. В отличие
от коллекторов, водой они во время осадков заполняться не должны, так
что туда можно лазить летом. А зимой там, по крайней мере в Киеве,
спят летучие мыши. Если летучую мышь разбудить зимой, например светом
фонарика, то она уже не сможет обратно заснуть и помрет от голода.
Потому среди киевских диггеров естественным образом установился
порядок, в котором дренажные системы и коллекторы дополняют друг друга
на календаре.
Киевские дренажные системы, пожалуй, больше, чем другие искусственные
подземелья похожи на естественные пещеры. Там можно встретить всякие
натечные образования, и их структура сложнее, чем у более или менее
прямых коллекторов. Вот, например, фрагмент плана одной известной
киевской дренажки:
Еще бывает метро, какашки, водогоны, теплотрассы и много всего
разного, но о них я писать не буду за малым личным опытом и меньшей
популярностью (что не относится к метро). Скажу вместо этого,
лирическим отступлением, в чем кайф. Меня лично никогда не привлекали
натёки, красивости, романтика заброшенности (ну это чуть-чуть). В
походах по подземельям мне всегда нравилась какое-то иное устройство
пространства, геометрия и топология сделанная не для человеческого
удобства, а для удобства воды ручьев и речек. Для примера, самое,
наверное, любимое мое место в дренажных системах изображено на плане
сверху фрагментом в правом нижнем углу. Я его смог пройти только когда
научился в спелеоклубе лазать по веревке. Там горизонтальный ход
сначала обрывается в узкий 18-метровый колодец с сильной капелью, из
него попадаешь в короткую горизонтальную перемычку, которая сама
выходит в потолок другого колодца, на этот раз огромного, стены
которого покрыты красивыми натёками, а на дне всё время идет дождь.
В пещерах это ощущение намного сильнее, их ручьи строят сами для себя.
На самом деле не помню ни одной спелерастки, которая ходила бы под
землю ради сталактитов, попадающих потом на фотографии.
Чтобы закончить с темой диггерства, скажу, напоследок, о вещах. Чтобы
ходить в искусственные подземелья в основном не нужно ничего, кроме
налобного фонарика (двух для безопасности). От воды, как ни смешно, в
советских реалиях не придумали ничего лучше костюма химической защиты
Л-1. Собственно химическая защита, конечно, никакая не нужна, но
костюм этот состоит из прочных резиновых бахил по грудь, и сделанной
из такого же материала куртки с капюшоном. Резиновых сапогов обычно
недостаточно по глубине, а рыбацкие сапоги по грудь стоят намного
дороже, так что советский военпром добавляет в увлечение романтики.
конец первой части
|
|
|
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small}