[Recent Entries][Archive][Friends][User Info]
May 11th, 2014
| May 11th, 2014 | |
|---|---|
| 11:56 am [Link] |
для русского человека важен лидер-государственник Кстати, русские эстонцы про русский народ, который (по мнению русских эстонцев) является природным жополизом. В своей риторике Путин следует логике, которая глубоко понятна русским и в Эстонии. В президенте Путине они слышат государственника, каковым тот и является. И каковым, к сожалению, не является президент Ильвес. Почему для русского человека важен лидер-государственник - еще одна непонятка для эстонцев, имеющих, как известно, весьма малый опыт государственности. У русских - авитаминоз от нехватки внимания, понимания и признания в Эстонии, то есть, в конечном итоге, от дефицита государственнического подхода властителей. За двадцать с лишним лет государство усилиями своих властей так и не сделалось для здешних русских матерью, застыв в роли мачехи, причем не самой славной. А матушкой остается, даже укрепившись в этой ипостаси, Россия. * * * Есть у меня ощущение, что природа русской Вандеи в Донецке именно такова. Граждане были с детства выучены поклоняться ментовскому сапогу. Революция против неверных ментов, беркутов и прочих духовных скреп сначала привела их в состояние ступора, потому что Киев восстал против их главной (и единственной) святыни - государства, то есть ментовского угнетения и террора; а затем начались народные волнения с целью найти другой сапог, чтобы облизывать. На эту же тему, рассуждения одесского патологоанатома (вполне себе запутинца, большого поклонника Берии и ГУЛАГов) ...Чтобы понять, какая сила могла мобилизовать эту массу людей, прежде всего, следует выявить те культурные особенности, которые определяют облик человека Востока и отличают его от жителя Запада; особенность Украины я вижу прежде всего в том, что граница между культурой Востока и Запада проходит непосредственно по её территории и разделяет её жителей надёжнее, чем это сделала бы контрольно-следовая полоса с вышками и колючей проволокой. Человек Запада сформирован традициями Магдебургского права. Он закалён привычными притеснениями польского шляхетства - и он же многое перенял у своих давних гонителей в отношении защиты своих фактических прав. Он не понаслышке знает, что такое рокош, и помнит, что король должен знать своё место. Его мировоззрение отражается в католицизме - религии ``магической'', предполагающей предсказуемый результат правильно проведенного обряда. Задача человека в этой картине мира - совершить правильные действия соответственно предписанной инструкции. Человек Запада воспринимает закон как договоренность, которую можно расторгнуть в одностороннем порядке и затем заключить новый договор - в этом нет никакой трагедии. Власть для человека Запада давно утеряла всякую сакральность - это всего лишь люди, выполняющие некую работу; при необходимости их можно от этой работы отстранить и заменить другими. Человек Запада имеет навык самоорганизации и выбора лидера - как в мирной повседневной жизни, так и в условиях вооружённого противостояния. Человек Востока сформирован самодержавием, крепостным правом и традициями общины. Он экзистенциален; в его картине мира человек несёт ответственность прежде всего перед собственной совестью или Богом. Для него любая власть - нечто, чуждое миру человеческого, а вещный мир - заведомо плох и существует, как испытание для духа. Эти представления сконцентрированы в православии - религии в значительной степени мистической, предполагающей некий ``непосредственный'' контакт с Богом. Эта картина мира предполагает основною задачей человека в мире сохранение некоей своей внутренней непорочности и близости к Творцу в мире, полном зла и искушений. Отношение человека Востока к закону значительно сложнее, чем у его западного соседа. Закон здесь даже отъявленными атеистами воспринимается через призму морали православного толка, расслаиваясь в результате на две ``фракции''. Та часть закона, которая признаётся обществом этически корректной, интериоризируется, превращаясь в ``понятия'': так, нельзя ``крысятничать'' - воровать у своих, ``нельзя ментов убивать'', как говорил Гоша Куценко в роли Коренева-Лиса. Эти ``понятия'' постепенно теряют зримую связь с формальным законодательством и сакрализуются. Остальная часть закона, в которой не усматривается явной связи с моралью, объявляется необязательной. В случае несоблюдения властью своей части ``общественного договора'' человек Востока не привык к формальному расторжению этой связи. Вместо этого всё бСльшая часть закона уходит в ``необязательную'' фракцию (``как мне платят, так я и работаю'') и даже ``трикстеризируется'', становится объектом насмешки (``каждому немножко - не воровство, а делёжка'', ``закон что дышло'' и т.п). Одно из ``понятий'' человека Востока - принятых и сакрализованных фрагментов закона - есть запрет на организованный мятеж. Власть воспринимается как институт, данный свыше - то ли для испытания смирения, то ли в наказание за грехи. Осознанное и целенаправленное посягательство на Власть неприемлемо. В случаях исключительных допускается стихийный бунт - но он, как правило, индивидуален, аффективен и направлен против отдельных проявлений власти. В этом смысле характерным мятежом человека Востока является случай Сергея Каверина - мятежный одиночка убивает представителей власти и затем сжигает себя. Ещё одной важной особенностью Востока, проистекающей из представлений о низменности вещного мира, является отношение к материальным ценностям. Человек Востока не чурается материальных благ, но никогда не преступит запреты ``понятий'' из-за того, что власть неэффективна или ворует. ``Ну и нехай себе ворует, - говорит он. - Всё равно туда с собой не заберёт''. Очень метко описывает эту позицию герой И.Бродского: ``Говоришь, что все наместники - ворюги? Но ворюга мне милей, чем кровопийца''. И, действительно, запреты на мятеж и даже на ``душегубство'' может быть преодолён, если речь идёт о борьбе с ``кровопийцами'' - если под угрозой со стороны власти оказывается сфера ``духовного'': религия, историческая память - возможность ``почитать дзядов и питаров'', родной язык и даже давно утратившие официальную святость, но от этого ещё более ценимые человеком Востока сакральные предметы вроде памятников забытым вождям. Способность западных соседей к самоорганизации и самостоятельному формированию вертикалей власти для человека Востока неприятна. С его точки зрения, любое самоорганизовавшееся сообщество, не освящённое официальной Властью - преступно по сути своей и ничем иным, кроме как бандой, быть не может. В этом одна из причин неодобрительного отношения Востока к киевскому Майдану; именно поэтому до определённых пор всё протестное движение Востока непременно выстраивалось вокруг хоть какого-то официального лица - даже если это Кернес или вообще Янукович... Запад и Восток, сведенные друг с другом в границах одного государства, долго сосуществовали, не оказывая друг на друга заметного влияния вплоть до конца 13-го года. В начале зимы события Майдана - порождения культуры Запада - оказались в фокусе недоуменного внимания Востока. К концу зимы Восток осознал, что эти последствия этих событий касаются не только центральных улиц столицы, и забродил. К весне же 14-го года наступило прозрение. Восток, подобно девочке из анекдота про золотую рыбку, понял, что - можно было, можно, ``а мужики-то и не знали''. Можно выходить на улицы и проводить марши. Можно строить баррикады и водружать флаги. Можно захватывать здания и военную технику... Ведь если ``им'' можно - значит, можно и ``нам'', логично? * * * Тот же самый диагноз, тащемта, дает, что эстонская тетенька. Типа, раб страдает без хозяйской плетки, а оказавшись без нее - начинает бунтовать, требуя твердой руки, ежовых рукавиц и государственнического подхода. Привет Current Mood: |
| Time | Event |
| 11:34 pm [Link] |
Simon Bisley По-моему, это прекрасно http://tipolog.livejournal.com/122885.h  Привет Current Mood: |
sick
tired| Previous Day | 2014/05/11 [Archive] |
Next Day |