Буквы "Х" "У" "Я" "К".



Меня недавно попросили люди вступиться за некоего Ерофеева, Андрея Владимировича, начальника отдела Третьяковской галереи.Его судить по 282-й собираются.

История всем известная,2006-й год, выставка в Сахаровском (блять) музее под руководством гражданина Самодурова. Я, кстати, ему б штраф уже за фамилию назначил.
Всё это называется урнинг. А по русски - пидорастия. Вывесили современное искусство, по критерию отбора - УЖЕ запрещённые на других выставках.
Стыдливо огородили эти объекты ширмой с дырками.
Как в порнухе, в такую дырку обычно хуй суют, ну здесь были поменьше дырки, не пролез бы.
Написали ,что фотографировать запрещено - и вперёд.
Разумеется, как и положено у хуёвых художников, авторы прошлись по святому, т.е. по религии. За это, насколько я понимаю, будет суд, Страшный суд.
Сейчас же вроде бы церковь от государства отделена, иначе за перепродажу краденых икон, чем с успехом занимались и занимаются весьма уважаемые люди, рубили бы руки и рвали ноздри.
А я вот помню, как с религией боролись, в школе крестики никто не носил, а на Пасху в собор молодёжь не пускали, только старушек.
Те же прокуроры боролись, ну, может, отцы нынешних.
Вменяют не только оскорбление религиозных чувств, хотя, как по мне, телевизор их оскорбляет посильнее.
Прокуроры начали заботиться о моральном облике обычного зрителя.



в том числе экспонат - графическую композицию И. Кабакова «Пошел ты..., несущий в себе особо циничное и изощренное деструктивное воздействие на сознание и подсознание зри- телей, исполненный с использованием наложения ряда изображений в стилистике, свойствен- ной для оформления детских рисунков, на фразы, состоящие из предельно грубых нецензурных (матерных) выражений и состоящий, таким образом, в совмещении несовместимого - образов детства и грязной, нецензурной, крайне оскорбительной брани, - что представляет для зрителя грубейшее и сильнейшее личное оскорбление, унижает его человеческое достоинство.

в том числе экспонат - скульптуру Леонида Сокова «Памятник», включающую ненор- мативную матерную лексику, составляющую часть скульптуры, воплощенную в пространст- венной реализации работы, выполненную из металла и представляющую собой совокупность трех букв «х», «у», «и», что образует при чтении сверху вниз нецензурное матерное слово, не- сущий в себе, учитывая общий антирелигиозный контекст выставки и название данного экспо- ната грубейшее надругательство над религиозными и нравственными чувствами граждан, уни- жение их человеческого достоинства ;

в том числе экспонат «Кухонный разговор» Михаила Рогинского, включающий ненор- мативную матерную лексику, изображающий верхнюю поверхность стола, на которой распо- ложены стеклянная банка, нож, полуоткрытый спичечный коробок, круглое блюдо, рядом три круглых предмета (предположительно, картофелины), на стене за столом на зеленом фоне красная надпись нецензурного, матерного бранного характера, представляющая для зрителя грубейшее и сильнейшее личное оскорбление, унижение его человеческого достоинства ;

в том числе экспонат - графическую композицию Авдея Тер-Оганьяна «Взрыв Ñ 5». включающий ненормативную матерную лексику и составляющий собой стилизованное изо- бражение взрыва на фоне белых клубов дыма, все это - на фиолетовом фоне, поверх чего напи- сано с восклицательным знаком состоящее из четырех букв «х», «у», «я», «к» нецензурное, ма- терное слово, публичное употребление которого и экспонирование надписей этого слова явля- ется грубейшим оскорблением общественной нравственности ;</pre>

Это творчество,которое любой человек,с помощью поисковой системы может нарыть в сети за две минуты. Как отечественное, так и оригинальное, заграничное.
А про "ХУЯК!" - по моему каждый может и сам изобразить.
Так за что его собираются судить, этого гражданина Ерофеева, Андрея Владимировича? За то что он отобрал уже запрещённые работы и показал Самодурову?
Так это его работа, как специалиста по современному искусству.
Он же не виноват, что искусство такое - хуйня хуйнёй, без скандала не продать.
Ведёт себя достойно.


Ст. следователю Таганской прокуратуры Е. Е. Коробкову
от Ерофеева Андрея Владимировича

З А Я В Л Е Н И Е

26 ноября 2007 г. я вызван на допрос в качестве свидетеля по уголовному делу, возбужденному по факту организации и проведения «неизвестными лицами» в марте 2007г. выставки «Запретное искусство-2006» в музее и общественном центре им. А. Сахарова.
Поскольку ст. 44-й Конституции РФ гарантирована свобода художественного и других видов творчества, то экспонирование искусства, то есть демонстрация художественного высказывания или образа, созданного руками признанного мастера, не может ни при каких условиях являться преступлением.
На выставке «Запретное искусство-2006» были представлены произведения наиболее известных, получивших всеобщее признание и высоко ценимых российских художников 1970-1990-х годов (Илья Кабаков, Михаил Рогинский, Леонид Соков, Александр Косолапов, Вагрич Бахчанян, Вячеслав Сысоев и др.). Образная специфика и эстетика конкретных собранных на выставке произведений этих мастеров могут быть сочтены не вполне уместными для показа этих работ на крупных, широко посещаемых всеми слоями населения выставках. В связи с этим неизбежно возникает сложная профессиональная проблема. Произведение проявляет важный аспект того или иного направления в искусстве, но при этом может задеть чувства и вызвать негативные эмоции у определенных групп зрителей. Как быть? В каком формате и в каких помещениях показывать сложные для массового восприятия работы? Выставка «Запретное искусство-2006» была призвана дать на эти вопросы ответ профессиональному сообществу искусствоведов, съехавшихся в Москву на 2-ую Биеннале современного искусства. Выставка проводилась в малом по размерам и посещаемости музее, ориентированном на узкий круг специалистов и завсегдатаев. При этом все посетители предупреждались о характере работ, осмотр не рекомендовался лицам, не достигшим 16 лет, а фотографировать картины было запрещено. Что же касается сторонних, неподготовленных посетителей, детей, пожилых лиц и т.п., то они не имели никакой возможности случайно оказаться нос к носу с произведениями. Последние были укрыты сплошными фальш-стенами, в которых на значительной высоте от пола были просверлены небольшие отверстия-глазки. Настроенный на разглядывание «запретов» зритель мог дотянуться до них, но перед случайным прохожим разворачивалось лишь зрелище пустых белых стен. Применение самого понятия «преступление» к какому-либо из аспектов или объектов данного мероприятия категорически недопустимо.
Между тем, выставка оказалась средоточием грандиозного скандала: массовое возмущение верующих, написание коллективных писем и заявлений в Прокуратуру. Но нетрудно различить внутреннюю пружину скандала – спланированный и программный «наезд» ультраправых организаций и отдельных радикально настроенных личностей на актуальное российское искусство с целью его вытеснения из культурной жизни страны. Этим личностям и организациям присущ экстремизм не только целей, но и методов, и форм деятельности. Оскорбления, угрозы, запугивания, которыми напичканы их статьи и дискуссии в Интернете, а также показательная силовая акция – митинг чернорубашечников - перед дверями выставки, позволяют сделать вывод о том, что перед нами профессиональные провокаторы, по духу, стилю мышления и даже одежде стремящиеся походить на нацистских боевиков.
Как гражданин и как профессионал-искусствовед я не желаю оправдываться перед этими людьми. Сам факт безосновательного возбуждения уголовного дела по надуманному заявлению заставляет меня усомниться в непредвзятости следствия.
Вызов меня к следователю, очевидно, связан с моей профессиональной деятельностью во время проведения выставки. В связи с этим желаю заявить, что никаких преступлений я не совершал, о совершении преступлений иными лицами мне также ничего не известно.
Однако любые мои ответы на вопросы об обстоятельствах организации выставки означали бы, по-существу, дачу мною показаний о моей собственной причастности в той или иной степени к расследуемым событиям.
Мне известно право не свидетельствовать против самого себя, предусмотренное ст. 51 Конституции РФ, п.1 ч. 4 ст. 56 УПК РФ. Хочу подчеркнуть, что право не свидетельствовать против самого себя охватывает не только ответы на вопросы исключительно обвинительного характера, но также любую другую информацию, которая потенциально может быть использована против допрашиваемого.
Европейский Суд по правам человека в одном из своих решений отметил, что «право не свидетельствовать против себя не может быть разумно ограничено лишь признанием в совершении правонарушения или показаниями, прямо носящими инкриминирующий характер». Суд отметил, что «свидетельские показания, … которые внешне не выглядят инкриминирующими — …оправдательные замечания или просто информация по фактам — могут быть в последующем развернуты в ходе уголовного процесса в поддержку обвинения, например, чтобы противопоставить их другим заявлениям подсудимого или подвергнуть сомнению свидетельские показания … или иным образом подорвать доверие к нему» (Eur. Court H.R. Saunders v. United Kingdom, Judgement of 17 Dec. 1996, Series A., No 24. para 68. Русский перевод цитируется по: Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. Т.2. М.,2000.С.313).
В сложившейся ситуации на сегодняшний день я считаю необходимым воспользоваться принадлежащим мне правом не свидетельствовать против себя и отказаться от дачи показаний.
Прошу приобщить данное заявление к материалам уголовного дела.

« 26 » ноября 2007 (Андрей Ерофеев).

Если искусствоведа судить, зав отделом Третьяковки, делающего свою работу, то с нами, дармоедами, что тогда делать?
Когда начнут судить нас, за размещение ХУЯКА?
За ссылку на ХУЯК?
За коммент о ХУЯКЕ?


Если ты считаешь, что нельза за такое судить, как за разжигание ненависти - сошлись на текст.
А считаешь, можно - значит, жди, когда тебе повестку выпишут.

Фотоальбом