tapirr

Я упалпацтол.

anticompromat приводит: автор ivand@lj

Пьеса из современной жизни.

"Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Из аптеки на пустырь выходит, пряча в карман какие-то таблетки, необрезанный член политсовета «Молодой Гвардии» Павел Данилин (юзер lеtеhа, см. здесь).  Оглядывается вокруг. Думает. Потом принимает таблетку и начинает говорить:

У нас великая держава,
Так почему же Окуджава,
Упорно квакает, как жаба,
Что где-то слышен Сабельзвон?
И снова Сабельзвон, и снова!
Здесь вечно слышен Сабельзвон,
Всегда какой-то Сабельзвон,
Повсюду слышен Сабельзвон!
Извольте слушать Иванова!
Нам ваша Тора не закон.

Пустырь внезапно наполняется обрезанными членами РЕК. Члены добывают откуда-то раскладной стол, и приступают к сервировке. На столе появляются замысловатые острые предметы, очевидно, предназначенные для добывания крови христианских младенцев.
В процессе сервировки члены хором поют:

Антисемиты! Кто сказал «еврей»?
Антисемиты! Хуже вы зверей!
Уж мы тебя к стене прижав,
Из сотен тысяч окуджав,
За слово мерзкое в форшмак, в форшмак!

Начинают танцевать, напевая, на мотив «Хава Нагила»:

Павел Данилин! Павел Данилин! Павел Данилин! Павел…

Данилин бежит в ужасе. Члены РЕК торопливо грузятся в летающую тарелку в форме кипы и бросаются в погоню.
На опустевшую сцену задумчиво входит Кристина Попутчик, пресс-секретарь движения «Наши». С изумлением осматривает оставленный обрезанными членами стол. Поднимает с земли таблетки, которые обронил Данилин. Съедает одну. Рассеянно жестикулируя, и ни к кому особенно не обращаясь, Кристина говорит:

То окрошка, то помои,
То березка, то рябинник,
Над седой равниной моря
Чахло реет Подрабинек,
То как сука он завоет,
То щеночком заскулит,
Ветеранов матом кроет,
Непроворный инвалид!
Для того ли наши деды
Здесь ковали Днепрогес,
Чтобы врал он про победы
Прибалтийского СС?!
А потом, нагнавши мрака,
Наплевав на наш пикет,
Спит, животное, собака!
Дремлет, птица-трупоед!

Кристина плачет. Входит подвыпивший человек без определенных занятий. Начинает говорить:

Когда под вечер над шашлычною
Сырой сгущается митволь,
И на поступки неприличные
Толкает граждан алкоголь,
И перья страуса склоненные
К трусам прилаживает гей,
А город пьет коктейли стремные,
Зеленых балуя чертей,
В моей душе бурлят желания,
Осмысленные не вполне,
Не образец для подражания,
Искатель истины вовне,
Я выдумал (возможно, вычитал),
Что этой странною порой
Три комиссарши в пыльных лифчиках
Склонятся молча надо мной.

Оглядывается, замечает Кристину. Человек:

- Эй, комиссарша, подружки есть?

Кристина краснеет. Опускается занавес."



нашистки на Селигере

нашисты тоже не отстают