tapirr

Книга воспоминаний Леонида Рабичева «Война всё спишет. Воспоминания офицера-связиста 31-й армии. 1941—1945» (М.: ЗАО «Центрполиграф», 2009.) действительно не похожа на большинство публикаций о Великой Отечественной войне. В принятом в СССР наименовании той войны, в самом подборе эпитетов уже содержалась идеологическая подсказка, как следует её освещать, — великий подвиг и одновременно великая трагедия советского народа. Всё, что не укладывалось в данную схему, вспоминать не следовало.

С таких позиций писали о войне генералы, историки и легион беллетристов, «разрабатывавших» военную тему. Детали, факты, эпизоды, снижающие патетику, расценивались как политическая ошибка и не проходили цензуру. Лишь содержащая окопную правду проза В. Астафьева, В. Быкова, Г. Бакланова, К. Воробьева, В. Некрасова, еще нескольких писателей предлагала не схожий с официальным, более правдивый взгляд. Воспоминания частных лиц о войне в условиях государственного книгоиздания практически не имели шансов увидеть свет.

В декабре 41-го года, восемнадцатилетним, Леонид Рабичев был мобилизован. В училище связи получил военную специальность и звание лейтенанта и с ноября 42-го года воевал в составе 31-й армии Центрального, а затем 1-го Украинского фронтов. Участвовал в освобождении Белоруссии, Восточной Пруссии, Силезии и Чехословакии, служил в Венгрии, демобилизовался в июне 1946-го. И хотя он  — фронтовик, имеющий боевые награды, его военные мемуары хочется назвать мемуарами частного человека.

Книга «Война всё спишет» не содержит исторических клише, не сообразуется с пропагандистским каноном, не выражает ничьих корпоративных интересов и рассказывает вещи, которые смущают и потрясают. Без обиняков пишет Л. Рабичев о непарадной стороне войны.

«На третий день голодного существования все обратили внимание на трупы людей и лошадей, которые погибли осенью и зимой 1942 года. <…> С трупов людей снимали сапоги, искали в карманах зажигалки и табак, кто-то пытался варить в котелках куски сапожной кожи. Лошадей же съедали почти целиком. Правда, сначала обрезали покрытый червями верхний слой мяса, потом перестали обращать внимания и на это».

«…Каждую ночь мне с требованием прислать Веру, Машу, Иру, Лену (связистки подчиненного Л. Рабичеву взвода. — А. Р.) звонят незнакомые генералы из насквозь развращенного штаба армии. Я наотрез отказываю им, отказываю начальнику штаба армии, командующему артиллерией и командирам корпусов и дивизий. Меня обкладывают матом, грозят разжалованием, штрафбатом».

«…Отдать жизнь <…> за свой взвод, за исполнение долга, за друга, за любимую женщину  — как это было естественно и органично <…>. Каким глупым ребячеством казалось все это пьянствующим, подсиживающим друг друга, редко бывающим на передовой, купающимся в орденах и наградах развращенным штабным бюрократам, слепым исполнителям поступающих сверху приказов».

А чего стоит история о начальнике политотдела армии, домогавшемся одной из связисток?.. Когда она на фронте вышла замуж за лейтенанта, генерал не прекратил «ухаживаний» и шантажа, сумел разлучить мужа и жену, сломал жизнь обоим.

Мемуары Леонида Рабичева написаны в первом десятилетии ХХI века. И можно бы сказать, что это взгляд спустя 50 лет, из сегодняшней жизни, мнение уже не офицера действующей армии, а человека творческого и независимого, ставшего после войны известным художником. Сегодня его возмущают те вещи, которые когда-то такой реакции не вызывали, на которые принято было закрывать глаза, мириться с ними как с неизбежным злом. Но вот его письмо от 4 июня 1945 года: «…Моя главная цель описать, участником и свидетелем чего мне пришлось быть на войне. Описать так, чтобы выплыли наружу все пороки войны. Это нужно. Почему одни наши люди могли жертвовать жизнью, а другие дорожили своей шкурой? Есть очень много неосвещенных и глухих сторон жизни фронта. <…> О многом сейчас говорить рано».

В книге немало сказано о зверствах фашистов на оккупированных территориях, и в особенности напоследок, при отступлении. Об этом было известно и раньше, утратившие новизну факты не потрясают так, как то, что сообщает Л. Рабичев о «своих». (Молодец автор. "Свои" тут могут быть только в кавычках. А то у Фельгенгауэров и у Латыниных наши регулярно без кавычек присутствуют - tapirr) Особый накал воспоминания приобретают, когда он пишет о жестокости солдат Красной армии к населению Восточной Пруссии в 1945 году. Тогда это объяснялось желанием мстить. Такое объяснение было удобным оправданием для тех, кто «по праву победителя» хотел насиловать, грабить и убивать.

…Наступающая дивизия настигает немецкие семьи, бегущие на Запад; женщин отделяют от детей и стариков, начинается коллективное изнасилование; свидетелей, выразивших негодование, пристреливают…

…В соборе Хайльсберга прячется более 200 женщин, в собор врываются полупьяные танкисты, завершается оргия сбрасыванием обезумевших женщин из разбитых окон на плиты мостовой…

Мало, кто знает, мало, кто хочет знать такую правду. Но «нет ничего тайного, что не стало бы явным», как сказано в сочинении, выдержавшем бесчисленное количество переизданий. До Леонида Рабичева о подобном писал Лев Копелев в книге воспоминаний «Хранить вечно». Для майора Копелева протест против грабежей и жестокости вышедших из повиновения солдат обернулся арестом и 10 годами ГУЛАГа, обвинение: пропаганда буржуазного гуманизма и сочувствие к противнику.

После того как часть воспоминаний Л. Рабичева в 2005 году опубликовал журнал «Знамя»
, в Рунете вспыхнуло обсуждение. Отклики читателей свидетельствовали, что подробности,  ломающие привычный стереотип «солдата-освободителя», вызывают агрессию, чуть ли не ненависть к автору. В чем только Рабичева не обвинили, в каких только выражениях! В своих мемуарах он приводит такую реакцию: «7 мая 2002 года, спустя пятьдесят семь лет.

— Я не желаю слушать это, я хочу, чтобы вы, Леонид Николаевич, этот текст уничтожили, его печатать нельзя! — говорит мне срывающимся голосом мой друг, поэт, прозаик, журналист Ольга…

…На лице ее гримаса отвращения…»

Вопрос: «Зачем пишу?» — он задает себе сам. Отвечая на него, произносит слово «покаяние»: «Без этого покаяния нельзя достойно уйти из жизни. Я был командиром взвода, <…> смотрел как бы со стороны, но мои солдаты стояли в этих жутких преступных очередях».

Ответ, найденный «для себя». Однако есть и другие резоны, почему знать нужно. Да,  для  выяснения исторической правды в полном объеме. Но знание о том, что такое будни войны, любой войны, — не только освещение прошлого, но и расширение картины сегодняшнего мира. Эти подробности свидетельствуют о человеческой природе вообще, о том, на что люди способны по отношению к себе подобным в экстремальных обстоятельствах. И тем, кто хочет смотреть на мир без иллюзий, полезно иметь представление об этом. Надо знать, что и война не всё спишет.